Анатолий стекольниковветеринарная анестезиология. Миорелаксанты (препараты): классификация, названия и отзывы

Принцип многокомпонентности (сбалансированности) общей анестезии предполагает управление каждой её составляющей раздельно. Именно такой вариант анестезии в настоящее время считается наиболее эффективным и универсальным. При сбалансированной анестезии необходимо сочетание анальгезии, медикаментозного сна, мышечной релаксации и блокады автономных рефлексов. Необходимые эффекты могут быть достигнуты как применением средств, влияющих на два или три компонента анестезии (например, ингаляционных анестетиков, способных обеспечить также и определенную степень миорелаксации), так и работой с избирательно действующими препаратами, что обеспечивает более направленный контроль отдельных процессов (компонентов анестезии). Принцип сбалансированной анестезии предполагает создание мышечной релаксации введением миорелаксантов – препаратов, блокирующих проведение электрических импульсов на уровне нейромышечных синапсов, что останавливает сократительную работу мышечных волокон поперечнополосатой мускулатуры. Миорелаксанты представлены разными по структуре и фармакологическим свойствам препаратами с различными механизмами и продолжительностью действия

История миорелаксантов

По праву одним из первых миорелаксантов можно считать экстракт «кураре», из растений родов Strychnos Toxifera, Chondrodendron и др. (Южная Америка).

История открытия и применения кураре долгая и увлекательная. Первые сведения о кураре проникли в Европу более 400 лет назад, после возвращения экспедиции Колумба из Америки. В течение многих веков индейцы, обитающие по берегам Амазонки и Ориноко, применяли его для охоты - раненые животные погибали от паралича. Изготовление кураре было покрыто тайной, которой владели лишь колдуны.

В 1617 году английский путешественник и писатель Уолтер Райли отправился путешествовать в оринокские джунгли, находящиеся в северной части Амазонки, сопровождаемый переводчиком и местными индейцами. Райли был крайне заинтересован тем фактом, что подстреленные ими животные умирали от малейших ранений, наносимых стрелами туземцев. Когда он попросил объяснить, в чем же загадка, те ответили, что наконечники пропитаны жидкостью, называемой туземцами "кураре", что в дословном переводе означало "жидкость, которая быстро убивает птиц". Уолтер решил проверить действие яда на себе, сделав небольшой надрез и капнув всего две капли. Их хватило, чтобы он потерял сознание и после долго приходил в себя.

После работ путешественника и естествоиспытателя фон Гумбольдта, проведенных в 1805 г., начались поиски растений - источников кураре. Оказалось, что кураре из восточных областей Амазонки содержится в растениях рода стрихнос (Strychnos).

Именно с помощью кураре Клод Бернар впервые показал, что точкой приложения фармакологических веществ может быть область соединения нерва с мышцей (Bernard, 1856). В клинике же кураре, видимо, впервые применил Уэст в 1932 г.: он использовал высокоочищенные препараты этого вещества у больных со столбняком и спастическими состояниями.

В 1935 г. Кинг (King) выделил из кураре его основной естественный алкалоид - тубокурарин. Впервые мышечный релаксант тубокурарин (интокострин) был использован в клинике 23 января 1942 г. в Монреальском Гомеопатическом госпитале доктором Гарольдом Гриффитом (Гарольд Гриффит (1894-1985).Президент канадской ассоциации анестезиологов (с 1943))и его помощником Энидом Джонсоном при операции аппендэктомия под циклопропановым наркозом 20-летнему водопроводчику. Это стало вехой в развитии анестезиологии. До этого при общей анестезии применялись только ингаляционные анестетики (закись азота, эфир, циклопропан и хлороформ), что затрудняло выполнение некоторых оперативных вмешательств из-за недостаточной миорелаксации. Для достижения значительного расслабления мышц приходилось углублять анестезию, что способствовало частому развитию сердечно-сосудистых и респираторных осложнений. Единственной альтернативой в данном случае была местная анестезия. Использование мышечных релаксантов значительно облегчало интубацию трахеи и позволяло проводить наркоз на поверхностном и более безопасном уровне.

В 1949 г. Бове и его сотрудники опубликовали данные о нескольких синтетических курареподобных веществах, в том числе - галламине (Bovet, 1972). Ранние исследования зависимости активности таких веществ от их структуры привели к разработке полиметилен-ди-триметиламмониевых соединений - так называемых метониевых производных(Barlow and Ing, 1948; Patonand Zaimis, 1952). Самым мощным из них как миорелаксант оказался декаметоний, содержащий в полиметиленовой цепи 10 атомов углерода (рис. 9.2). Гексаметоний, содержащий 6 таких атомов, на нервно-мышечное проведение не действовал, но зато оказался мощным ганглиоблокатором.

В 1949 г. было описано курареподобное действие суксаметония хлорида, и вскоре его стали применять для кратковременной миорелаксации. Так, в 1952 г. Theselff и Folders с сотрудниками внедрили в клиническую практику сукцинилхолин, который явился революционным препаратом в анестезиологии, обеспечивая более выраженный нейромышечный блок, очень быстрое начало действия и его короткую длительность, и, соответственно, значительно облегчая интубацию трахеи. В следующее десятилетие в практической анестезиологии появились синтетические и полусинтетические препараты, являвшиеся альтернативой d-тубокурарину: галламин, диметилтубокурарин, алкуроний. В 1967 г. Baird и Reid первыми сообщили о клиническом применении синтетического аминостероида панкурония. В начале 80-х годов появились два новых миорелаксанта средней длительности действия – атракурий и векуроний. В начале 1990 г. в США начали применяться два миорелаксанта длительного действия, практически не обладающие побочными эффектами: пипекуроний и доксакурий. Кроме того, в арсенале анестезиолога появился недеполяризующий миорелаксант короткого действия, который гидролизируются холинэстеразой плазмы (мивакурий) и препарат средней длительности действия – рокуроний.

Механизм нейро-мышечной передачи.

Ацетилхолин (АХ), являющийся передатчиком (нейротрансмиттером) в нервно-мышечном сочленении, синтезируется из холина и ацетил-кофермента А с участием холинацетилтрансферазы и хранится в везикулах нервного окончания. Нервный импульс (потенциал действия) вызывает деполяризацию нервного окончания, что сопровождается высвобождением АХ. Деполяризация и высвобождение АХ происходят после вхождения в клетку нервного окончания ионов кальция. Поступления потенциала действия вызывает перемещение везикул в активные зоны, расположенные в аксональной мембране. В этих зонах везикулы сливаются с мембраной, высвобождая АХ в синаптическую щель.

В каждом нервном окончании имеется около тысячи активных точек, и поступление каждого потенциала действия приводит к опорожнению 200-300 везикул. Кроме того, небольшие кванты АХ, предположительно эквивалентные содержимому одной везикулы, вскрываются в синаптическую щель спонтанно, вызывая мини-потенциалы концевой пластинки (МПКП) на постсинаптической мембране, однако этого недостаточно для генерации мышечного ответа на данный стимул. Точки активного выброса АХ располагаются точно напротив АХ-рецепторов на складках постсинаптической мембраны, лежащей на поверхности мышцы.

Синаптическая щель (пространство между нервным окончанием и мышечной мембраной) имеет ширину всего 60 нм . В ней содержится ферментацетилхолинэстераза, разрушающая АХ после выполнения им своей роли – передачи нервного импульса на мышцу. Этот фермент (и в более высоких концентрациях) присутствует и в складках постсинаптической мембраны. Холин, высвобождающийся при разрушении АХ, проходит через пресинаптическую мембрану назад для повторного использования в синтезе АХ. На постсинаптической мембране в области синаптических складок находятся никотиновые АХ-рецепторы, которые организованы в отдельные группы (кластеры).

Каждый кластер (около 0,1 мкм в диаметре) содержит несколько сотен рецепторов. Каждый рецептор состоит из пяти субъединиц, две из которых идентичны (α -субъединицы с мол. массой 40 000 дальтон). Остальные три имеют несколько больший размер и обозначены как β-, δ- и ε - субъединицы. В мышцах плода вместо ε – субъединицы находится γ -субъединица. Каждая субъединица представляет собой гликолизированный протеин (цепочку аминокислот), закодированную тем или иным геном. Рецепторы представлены в виде своеобразных цилиндров, пронизывающих мембрану и имеющих в центре канал – ионофор , который обычно закрыт. Каждая α -субъединица имеет на своей поверхности одну зону связывания АХ, которая также способна связываться и с нейромышечными блокаторами.

Для активации рецептора обе α -субъединицы должны быть заняты; это приводит к структурному изменению рецепторного комплекса, что вызывает открытие центрального канала (ионофора) между рецепторами на очень короткое время – около 1 мс . При открытии ионофора начинается перемещение катионов Na + , K + , Ca 2+ и Mg 2+ в соответствии с их концентрационными градиентами, т.е. калий и магний будут выходить из клетки, а кальций и натрий – входить в нее. Основное изменение заключается в притоке Na+ (ток в зоне концевой пластинки) с последующим оттоком K+. Такое перемещение ионов через большое количество рецепторных каналов в итоге понижает трансмембранный потенциал в области концевой пластинки, вызывая ее деполяризацию и генерируя мышечный потенциал действия, что приводит к мышечному сокращению.

В состоянии покоя трансмембранный потенциал составляет примерно -90 мВ (заряд с внутренней стороны мембраны отрицательный). В нормальных физиологических условиях деполяризация происходит при снижении трансмембранного потенциала до -50 мВ . Как только потенциал концевой пластинки достигает этого критического порога, запускается потенциал действия «все или ничего» , который проходит по всей сарколемме, активируя процесс мышечного сокращения посредством выброса Ca2+ из саркоплазматического ретикулума. Зона концевой пластинки деполяризуется всего лишь на несколько миллисекунд, после чего происходит ее реполяризация и она вновь готова к передаче следующего импульса.

Каждая молекула АХ участвует в открытии одного ионного канала только до момента ее быстрого разрушения ацетилхолинэстеразой; молекулы АХ не взаимодействуют с какими-либо другими рецепторами. Факторами определенной гарантии нейро-мышечной передачи являются большое количество высвобождающегося АХ и число свободных постсинаптических АХ-рецепторов. Надо сказать, что АХ выбрасывается значительно больше, нежели этого требуется для запуска потенциала действия в нейро-мышечном соединении.

АХ-рецепторы присутствуют и в пресинаптической мембране. Как предполагается, существует механизм положительной обратной связи для стимуляции высвобождения АХ. Некоторые из высвободившихся молекул АХ возвращаются к пресинаптической мембране, стимулируя указанные пресинаптические рецепторы и обусловливая перемещение везикул с АХ к активным зонам аксональной мембраны. У здоровых людей постсинаптические АХ-рецепторы находятся только в нейромышечном синапсе; при многих патологических состояниях, поражающих нейромышечные соединения, АХ-рецепторы развиваются и на прилегающей поверхности мышцы. Избыточный выброс калия из больных или отечных мышц при введении сукцинилхолина, по-видимому, явля-

ется результатом стимуляции этих внесинаптических рецепторов. Они появляются при многих состояниях, таких как полинейропатии, тяжелые ожоги, мышечная патология.

Классификация миорелаксантов

С практической точки зрения наиболее популярна классификация, предложенная Дж. Саваресом более 30 лет назад, основанная на механизме и продолжительности действия.

В Российской Федерации зарегистрированы и доступны (по состоянию на 2013 г.) следующие миорелаксанты:

 Суксаметоний (Дитилин, Листенон)

 Атракурия безилат (Тракриум, Атракурия безилат, Атракуриум-Медарго, Риделат-С, Нотриксум)

 Цисатракурия безилат (Нимбекс)

 Рокурония бромид (Эсмерон, Рокуроний Каби)

 Пипекурония бромид (Ардуан, Веро-пипекуроний, Аперомид, Пипекурония бромид)

Показания к применению

Основными показаниями для применения миорелаксантов являются:

1. Облегчение условий для обеспечения проходимости дыхательных путей (ларингоскопии, интубации трахеи);

2. Облегчение условий для искусственной вентиляции лёгких (ИВЛ) во время общей анестезии (удержания дыхательной трубки в горле);

3. Обеспечение миорелаксации для выполнения оперативного вмешательства (создание оптимальных условий для работы хирурга: неподвижность пациента на операционном столе, создание достаточного внутрибрюшного объёма для выполнения лапароскопических операций и т.п.).

Расслабление мускулатуры позволяет хирургу выполнять операции любой продолжительности и локализации с максимальным удобством и минимальной травматичностью. Глубокая миорелаксация также необходима для выполнения ряда диагностических процедур: трахеобронхоскопии, лапароскопии и т.п., некоторых манипуляций на костях и связках.

С позиции анестезиолога, релаксация во время индукции анестезии необходима, прежде всего, для облегчения ларингоскопии и интубации трахеи. Правильное применение миорелаксантов существенно облегчает визуализацию гортани и интубацию трахеи и снижает риск повреждений структур гортани (голосовых связок). Мышечная релаксация также позволяет сокращать дозы анальгетиков, гипнотиков, внутривенных и ингаляционных анестетиков за счёт блокады автономных рефлексов. Вне процесса общей анестезии, к миорелаксантам приходится прибегать в отделениях интенсивной терапии при проведении ИВЛ (в норме - на фоне медикаментозной седации), купировании судорожных синдромов и т.д.

Ограничения применения

Миорелаксанты не должны применяться или применяться с осторожностью в следующих случаях:

1. При отсутствии условий обеспечения проходимости дыхательных путей и ИВЛ.

Применение миорелаксантов возможно при наличии подготовленного рабочего места анестезиолога. Анестезиолог должен иметь возможность обеспечить вентиляцию и оксигенацию после введения миорелаксанта (прогнозирование риска трудной вентиляции и интубации, планирование последовательности действий, специальное оборудование и устройства для обеспечения проходимости дыхательных путей).

2. У пациентов, находящихся в сознании.

Миорелаксанты не обладают анальгетическим и гипнотическим эффектом, поэтому во время миорелаксации необходимо контролировать адекватность обезболивания и подачу анестетика. Исключением является применение небольших доз недеполяризующих миорелаксантов для выполнения прекураризации.

3. При риске развития аллергической реакции (аллергическая реакция в анамнезе)

Деполяризующие нейромышечные блокаторы

Из деполяризующих миорелаксантов, применяющихся сегодня в клинической практике, используется сукцинилхолин (суксаметониум хлорид, листенон, дитилин).

Сукцинилхолин (СХ) является четвертичным аммониевым соединением, фактически представляющее собой две молекулы АХ, соединенные вместе. Два четвертичных аммониевых радикала N+(CH3)3 способны связываться с каждой из α-субъединиц постсинаптического АХ-рецептора, изменяя его структурное строение и открывая ионный канал на более длительный период, чем это отмечается при воздействии молекулы АХ. Таким образом, введение сукцинилхолина вначале приводит к деполяризации и мышечному сокращению, известному как фасцикуляция . Но поскольку этот эффект сохраняется дольше обычного, последующие потенциалы действия не могут пройти через ионные каналы и мышца расслабляется; реполяризация в этом случае наступает спонтанно вследствие блокады последующих потенциалов действия.

После начального возбуждения под влиянием сукцинилхолина натриевые каналы закрываются и не могут снова открываться, пока не произойдет реполяризация концевой пластинки. Однако реполяризация невозожна, пока миорелаксант связан с холинорецепторами. Поскольку натриевые каналы в области синапса остаются закрытыми, потенциалдействия истощается и мембрана мышечной клетки реполяризуется, что и приводит к миорелаксации. Такую блокадунервно-мышечной проводимости принято называть I фазой деполяризующего блока . При чрезмерно высокой дозедеполяризующего миорелаксанта нервно-мышечный блок начинает напоминать недеполяризующий. Этот феномен получил название II фазы деполяризующего блока

Препарат очень быстро метаболизируется плазменной холинэстеразой (бутирил-холинэстеразой или псевдохолинэстеразой). Восстановление после нейромышечного блока начинается через 3 мин. и полностью завершается в течение 12-15 мин. Применение антихолинэстеразных препаратов с целью продления нейромышечного блока при использовании сукцинилхолина противопоказано. Ингибиторы холинэстеразы значительно удлиняют I фазу деполяризующего блока 1 . Это объясняют следующим образом:

 во-первых, угнетение ацетилхолинэстеразы приводит к повышению концентрации ацетилхолина в нервном окончании, что дополнительно стимулирует деполяризацию;

 во-вторых, антихолинэстеразные препараты угнетают активность псевдохо-

линэстеразы, замедляя, таким образом, гидролиз сукцинилхолина. Некоторые антихолинэстеразные соединения, например, фосфорорганические, способны продлить действие сукцинилхолина на 20-30 минут.

Первичный метаболит СХ (сукцинилмонохолин) обладает значительно более слабым нейромышечным блоком и очень медленно расщепляется до сукциниловой кислоты и холина. Около 10% СХ выводится с мочой; его метаболизм в печени очень незначителен, а вот в плазме разрушение сукцинилхолина происходит также под влиянием других ферментов (неспецифических эстераз). Нужно отметить, что псевдохолинэстераза (ПХЭ) имеет огромную способность к гидролизу СХ, причем с высокой скоростью; вследствие этого только небольшая фракция исходной внутривенной дозы СХ достигает нейромышечного окончания и оказывает миорелаксирующее действие. Длительность нейромышечного блока СХ ограничена еще и тем, что он диффундирует через нейро-

мышечное соединение обратно в циркуляторное русло (по градиенту концентрации), где вновь попадает под действие ПХЭ. Таким образом, в данном случае имеет место энзиматический контроль начала и длительности действия препарата. При структурно аномальной плазменной холинэстеразе, что может быть обуслов лено наследственными факторами, или при снижении ее уровня в плазме длительность действия сукцинилхолина может значительно и непредсказуемо увеличиться.

Холинэстеразная недостаточность

У пациентов с атипичной холинэстеразой, обусловленной генетическими аномалиями, постепенный клиренс препарата из плазмы осуществляется неспецифическими эстеразами. В подобных случаях предлагалось вводить свежезамороженную плазму, как источник холинэстеразы, или применять для реверсии нейромышечного блока антихолинэстеразные препараты, к примеру неостигмин, однако вещества с антихолинэстеразной активностью в данном случае приводят к развитию двойного блока. Выход из этой ситуации состоит в следующем:

 тщательно контролировать нейромышечную передачу вплоть до полного исчезновения признаков остаточной миорелаксации. Удлинение нейромышечной блокады вследствие дефекта холинэстеразы не является угрожающим состоянием, однако риск осведомленности пациента о развитии такой клинической ситуации достаточно велик, особенно после окончания операции, когда анестезиолог, еще не имеющий какой-либо информации о пролонгировании нейромышечного блока, пытается разбудить больного. Поэтому еще раз следует напомнить, что анестезия и ИВЛ должны продолжаться до полного восстановления нейромышечной проводимости. В тех случаях, когда возникает необходимость проверить активность холинэстеразы в послеоперационном периоде у пациента с необычно длительным нейро-мышечным блоком после применения сукцинилхолина, следует помнить, что в присутствии данного препарата активность фермента снижается, и для того, чтобы не получить ложного результата, проводить исследование активности холинэстеразы рекомендуется через несколько дней после операции. Это время необходимо для восстановления исходной активности фермента.

Пациент, у которого обнаружено снижение активности холинэстеразы или выявлена аномальная структура этого фермента, должен быть информирован об этом. Кроме того, в медицинской документации (история болезни, выписка из нее) необходимо сделать соответствующую запись, а также поставить в известность ближайших родственников пациента.

В 1957 г. Kalow и Genest впервые предложили метод определения структурно аномальной холинэстеразы. Если плазму пациента с нормальным генотипом поместить на водяную баню и добавить к ней бензоилхолин, то вследствие химической реакции с плазменной холинэстеразой будет излучаться свет с определенной длиной волны. Это излучение можно определить спектрофотометром. Если же к плазме добавить еще и дибукаин, то произойдет ингибирование реакции бензоилхолина с холинэстеразой и излучение наблюдаться не будет. Относительный процент ингибирования называется дибукаиновым числом. Пациенты с нормальной холинэстеразой имеют высокое дибукаиновое число (от 77 до 83). У пациентов, гетерозиготных по атипичному гену, это число составляет 45-68, а у гомозиготных – менее 30.

Если к плазме вместо дибукаина добавить флюорид, то можно выявить присутствие флюоридного гена, а полное отсутствие реакции в плазме при добавлении только бензоилхолина свидетельствует о наличии у больного безмолвного гена.

Приобретенные факторы холинэстеразной недостаточности

Приобретенные факторы увеличивают продолжительность нейромышечного блока не столь выраженно, как генетические аномалии. Речь в данном случае идет скорее не о часах, а о минутах. Нужно отметить, что в этих случаях плазменная холинэстераза, как правило, структурно нормальная, и наблюдается лишь снижение ее активности или концентрации под влиянием определенных причин. К ним относятся:

 заболевания печени (снижен синтез фермента);

 карциноматоз, голодание, ожоги (снижен синтез фермента);

 беременность: увеличение циркулирующего объема крови (эффект разведения) и понижение синтеза фермента;

 антихолинэстеразные препараты (неостигмин, эдрофониум, экотиопат);

 препараты, метаболизирующиеся плазменной холинэстеразой и снижающие тем самым ее доступность (этомидат, пропанидид, эстерифицированныеместные анальгетики, метотрексат, ингибиторы МАО, β-блокатор короткого действия эсмолол);

 другие лекарственные препараты (метоклолпрамид, тетрагидроаминакрин, гексафлуорениум);

 гипотиреоидизм ;

 искусственное кровообращение, плазмаферез ;

 заболевания почек с проявлением их дисфункции

Суксаметоний характеризуется высоким риском развития нежелательных явлений, иногда создающих прямую угрозу жизни. Особенно: при гиперкалиемии (острая почечная недостаточность, краш-синдром, длительная гиподинамия, ожоговая б-нь); глаукома; проникающие ранения глаз; злокачественная гипертермия в анамнезе. Прогнозировать вероятность и выраженность данных побочных эффектов, как правило, затруднительно, что заставляет многих анестезиологов отказываться от его использования. В США суксаметоний не разрешён (не рекомендован) к применению у детей и подростков «из-за высокого риска рабдомиолиза, гиперкалиемии и остановки сердца при нераспознанной миопатии». При необходимости использования суксаметония рекомендуется ознакомиться с возможными осложнениями и рекомендуемыми в данных ситуациях действиями.

Противопоказания для применения суксаметония :

1. Гиперкалиемия

2. Проникающее ранение глазного яблока

3. Внутричерепная гипертензия

4. Тяжёлая ожоговая и механическая травма

5. Длительная иммобилизация пациента и/или денервация (парезы, плегии)

6. Риск развития злокачественной гипертермии.

2.2.2. Ингаляционные анестетики и их свойства

Идеальный ингаляционный анестетик должен обладать следующими свойствами: быстрым поступлением и выведением, хорошей управляемостью, достаточной аналгезией и мышечной релаксацией без токсических побочных действий. К сожалению, известные на настоящий момент ингаляционные анестетики не отвечают всем перечисленным требованиям. При любой ингаляционной анестезии в условиях проведения оперативного вмешательства могут возникнуть кардиопульмональные осложнения различной выраженности. Чем выше применяемая доза ингаляционного анестетика, тем выраженнее эти осложнения. Рассмотрим в общих чертах основные свойства ингаляционных анестетиков, применяемых в ветеринарной медицине, и дадим их сравнительную характеристику.

Характеристика распределения анестетиков в крови

Коэффициент распределения анестетиков в крови – это мера растворимости ингаляционного анестетика. Чем выше растворимость газа, тем по большей площади он распространяется, и чем больше этого вещества поступило в организм, тем выше его парциальное давление в крови. Чем выше растворимость ингаляционного анестетика, тем медленнее этап введения в анестезию, соответственно анестезия при этом хорошо управляема и изменения ее глубины незначительны. С практической точки зрения важно, что фторотан или метоксифлуран в противоположность изофлурану, севофлурану или дезфлурану обладают большей растворимостью в крови. Это свойство определяет медленное введение в сон, так как из-за быстрой растворимости в крови парциальное давление анестетика в альвеолах долго остается на низком уровне. Чтобы наступил необходимый для сна уровень равновесия анестетика между парциальным давлением в альвеолах и его напряжением в крови, требуется большее время. По этой причине у метоксифлурана и фторотана этап введения в анестезию более длительный. Растворимость применяемых в настоящее время ингаляционных анестетиков находится в следующей последовательности:

Характеристика распределения анестетиков в тканях

Коэффициенты масло/газ и масло/кровь являются мерой растворимости анестетика в жирах. С их помощью можно определить концентрацию анестетика в жировой ткани, соответственно и в головном мозге по достижении равновесия в распределении. Чем лучше растворимость ингаляционного анестетика в жирах (т. е. чем выше коэффициент распределения масло/газ), тем меньше концентрация анестетика, необходимая для поддержания анестезии.

Минимальная альвеолярная концентрация

Значение минимальной альвеолярной концентрации (МАС) – есть экспериментальная величина, которая для каждого животного должна определяться заново. Она отражает ту концентрацию ингаляционного анестетика в альвеолах (в конце выдоха), при которой 50 % пациентов не реагируют на разрез кожи двигательной реакцией. Чем ниже МАС ингаляционного анестетика, тем выше сила его действия. Независимо от вида животного, по величине МАС анестетики принято располагать в следующем порядке:

Таким образом, при распределении равновесия для поддержания анестезии у животного требуется больше изофлурана, чем фторотана или метоксифлурана. Величина МАС снижается (т. е. пациенту требуется меньше ингаляционного анестетика) при одновременном использовании закиси азота, транквилизаторов или седативных средств, анальгетиков, у старых животных и с ухудшенным общим состоянием, уменьшенным объемом крови или с выраженной гипотонией, а также со сниженной температурой тела. Величина МАС повышается при использовании медикаментов, стимулирующих ЦНС, при гипертермии, при стрессе или боли, предшествующих операции.

Для современного обезболивания широкое применение в ветеринарии нашли легкоиспаряющиеся галоген-, хлор-, фтор- и бромсодержащие анестетики. Поиски «идеального» ингаляционного анестетика идут по пути усовершенствования именно этих препаратов. Сравнительная характеристика севофлурана, изофлурана и фторотана представлена в табл. 9.

Таблица 9

Сравнительная характеристика севофлурана, изофлурана и фторотана

Свойства закиси азота N 2 O (веселящего газа)

Как ингаляционный анестетик закись азота имеет ряд преимуществ. Посредством своего анальгетического действия снижает величину МАС ингаляционного анестетика (т. е. требуется меньший расход анестетика); обладает низкая растворимость в крови. Практически отсутствует побочное действие на сердечно-сосудистую систему. Ускоряет введение в анестезию посредством двойного газового и вентиляционного эффекта (объяснение см. ниже). Отсутствует тормозящее действие на моторику желудочно-кишечного тракта.

К недостаткам относятся: распространение закиси азота в воздушное пространство. В фазе выведения наступает диффузионная гипоксия, т. е. при диффузии в альвеолах закись азота вытесняет остальной воздух, что приводит к дефициту кислорода. При входе уменьшается фракция О 2 .

Применение закиси азота противопоказано в следующих случаях:

– пневмоторакс;

– расширение/заворот желудка, подозрение на кишечную непроходимость;

– состояние гипоксии у пациента (например, при диафрагмальной грыже);

– выраженная анемия у пациента;

– несоблюдение пациентом голодной диеты.

Закись азота применяется в концентрации до 60 %. В начале анестезии имеется большая разница концентрации N 2 O в крови и альвеолярном воздухе. Благодаря низкой растворимости закиси азота в крови, нарастает ее парциальное давление в альвеолах и достигается быстрое введение в анестезию (двойной газовый эффект). Другие присутствующие в смеси ингаляционные анестетики «захватываются» закисью азота и концентрируются в альвеолярном воздухе.

2.2.3. Мышечные релаксанты

Для мышечной релаксации, обеспечивающей иммобилизацию животных при оперативных вмешательствах, длительное время применяли препараты, основным фармакологическим действием которых был гипнотический (эфир, барбитураты, фторотан), анальгетический (кетамин, буторфанол) или нейроплегический (седативные, производные бензодиазепинов) эффекты. Хорошая миорелаксация достигается введением больших доз этих препаратов, что ведет к неуправляемости компонентами общей анестезии (угнетению дыхания, саливации, другим побочным эффектам) и к осложнениям в послеоперационный период.

Мышечные релаксанты периферического действия

Классическая миорелаксация обеспечивается миорелаксантами периферического действия. Они обеспечивают управляемость только одним компонентом – расслаблением мышц. Мышечные релаксанты периферического действия препятствуют нервно-мышечной передаче в скелетной мускулатуре. Применение миорелаксантов периферического действия сопровождается параличом диафрагмы и вспомогательной дыхательной мускулатуры, поэтому всегда необходимо проведение искусственной вентиляции легких. Блокада после введения недеполяризующих миорелаксантов периферического действия достигается посредством прекращения выработки антихолинэстеразы. Перед применением антихолинэстеразных препаратов необходимо всегда давать антихолинэргические средства. Это позволит избежать мускариноподобных побочных эффектов неостигмина, таких как брадикардия, гипотензия или саливация.

В любом случае мышечные релаксанты могут применяться у животных только при выключенном сознании.

Согласно механизму действия различают две группы периферических миорелаксантов:

Антидеполяризующие (недеполяризующие, конкурентные) мышечные релаксанты действуют путем блокады никотиноподобных холинорецепторов на двигательном окончании, деполяризации постсинаптической мембраны посредством ацетилхолина и никотина. В ветеринарной анестезиологии применяются такие препараты этой группы, как атракуриум, векурониум, панкурониум. Сравнительная характеристика свойств этих трех медикаментов приведена в табл. 10.

Таблица 10

Сравнительная характеристика свойств недеполяризующих мышечных релаксантов периферического действия

Применяя любой миорелаксант периферического действия, необходимо осознавать, что релаксированное животное должно находиться под ИВЛ и при этом непросто оценить действительную глубину анестезии у животного. Чтобы иметь возможность оценить глубину анестезии, необходимо регулярно проводить измерение ЧСС и АД. Нельзя забывать, что мышечные релаксанты не вызывают ни аналгезии, ни потери сознания. При использовании миорелаксантов без анестетиков животные находятся в полном сознании и чувствительны к боли, но при этом не могут двигаться. Для выполнения условий, гарантирующих адекватную глубину анестезии, применение миорелаксантов у животного целесообразно в следующих ситуациях.

Если характер операции (например, диафрагмальная грыжа) требует проведения ИВЛ и животное дышит вопреки работе дыхательного аппарата, то асинхронное аппарату движение грудной клетки неприятно для хирурга и создает большую нагрузку на кровообращение животного.

При переломах, репозиция при которых вследствие мышечной контрактуры затруднена, применение миорелаксантов обеспечивает полную миорелаксацию всех мышц и облегчает репозицию.

Внутриглазные операции требуют центрального, полностью спокойного положения глазного яблока. Это достигается только применением миорелаксантов периферического действия.

В ситуациях, когда надо быть полностью уверенным в релаксации пациента, в сосудистой хирургии и микрохирургии, когда защитное движение пациента в ходе операции может иметь роковые последствия.

Деполяризующие релаксанты вызывают более продолжительную и стойкую деполяризацию, чем ацетилхолин. К этой группе препаратов относится сукцинилхолин (дитилин, листенон), который оказывает быстрое и кратковременное действие, кумулятивным эффектом не обладает.

После внутривенного введения в среднем через 10 – 20 с у животных отмечается последовательная фибрилляция мимической мускулатуры шеи, конечностей, туловища, межреберных мышц и диафрагмы. У животных с хорошо развитой мускулатурой эти фибрилляции проявляются в виде судорожных движений. Еще через 20 – 40 с фибрилляция прекращается, наступает полное расслабление скелетной мускулатуры и выключение дыхания – апноэ. Полное расслабление (релаксация) мышц длится 3 – 7 мин. Затем быстро в течение 60 – 90 с восстанавливается мышечный тонус и восстанавливается самостоятельное дыхание.

Мышечные релаксанты центрального действия

Мышечные релаксанты центрального действия приводят к расслаблению скелетной мускулатуры. Они отличаются от миорелаксантов периферического действия тем, что действуют на рецепторы в ЦНС, а не на двигательные окончания. Местом воздействия препаратов данной группы являются центры, ответственные за регуляцию мышечного тонуса. Характерным для мышечных релаксантов центрального действия является то, что они прежде всего подавляют полисинаптические рефлексы. Кроме того, они ведут к зависимой от дозы седации. Дыхание не угнетается (или угнетается в очень незначительной степени) и, как правило, можно обойтись без ИВЛ. Часто применяемыми в ветеринарной медицине миорелаксантами центрального действия являются гуаифенезин и бензодиазепины.

Гуаифенезин комбинируется у лошадей и жвачных с кетамином или барбитуратами ультракороткого действия, часто применяется на этапе введения в общую анестезию. Это позволяет уменьшить потребность в анестетиках без выраженных побочных действий на сердечно-сосудистую и дыхательную систему. Очень благоприятной является комбинация кетамина и гуаифенезина. При использовании гуаифенезина в концентрации выше 5 % возникает опасность гемолиза. Введение гуаифенезина чаще приводит к развитию тромбофлебита, чем применение всех других седативных анестетиков.

Бензодиазепины применяются у старых мелких животных с ухудшенным общим состоянием для предоперационной седации. У здоровых животных бензодиазепины могут вызвать противоположную реакцию (например, собаки становятся агрессивными, лошадь не может больше стоять) и в таких случаях не применяются. Бензодиазепины являются средством выбора у животных с эпилепсией или другими болезнями, сопровождающимися судорогами. Когда судороги не удается устранить бензодиазепинами, тогда применяются барбитураты.

Таким образом, применение миорелаксантов допустимо только на фоне седативного и гипнотического средств. После введения мышечных релаксантов должна быть начата искусственная вентиляция легких. Компенсация дыхания должна продолжаться до полного восстановления самостоятельного дыхания.

2.2.4. Лекарственные средства для аналгезии

Аналгезия является ключевым компонентом при оказании анестезиологического обеспечения на всех этапах оперативного вмешательства.

В подготовительный период при медикаментозной подготовке (премедикации) введение анальгетиков снижает порог болевой чувствительности, и, следовательно, уменьшает количество анестетиков и их возможные отрицательные воздействия на животных.

Во время оперативных вмешательств применение аналгезирующих средств в наиболее травматичные моменты операции позволяет осуществлять поверхностную анестезию, сводя к минимуму угнетающее действие общих анестетиков на жизнеобеспечивающие системы организма.

В послеоперационный период использование анальгетиков позволяет раньше активизировать животных и тем самым предупредить развитие дыхательных и гемодинамических осложнений. Наблюдения показали, что, несмотря на общую анестезию, происходит сенсибилизация болепроводящих путей в ЦНС. Это приводит к сильным послеоперационным болям и обозначается как wind up -феномен.

Для получения адекватной аналгезии необходимо учитывать, что защитная реакция организма животного на повреждение (ноцицепцию) носит индивидуальный характер, зависящий от места, степени, времени повреждения тканей, особенности нервной системы, воспитанности пациента, его эмоционального состояния в момент болевого раздражения. Формирование болевого синдрома происходит как на периферическом, так и центральном уровнях нервной системы.

Для того чтобы подобрать подходящий к каждому конкретному случаю вариант обезболивания, необходимо вспомнить основные положения теории возникновения и распространения боли, механизмов ноцицепции и антиноцицепции.

Ноцицепция включает 4 основных физиологических процесса (рис. 3):

– трансдукция - повреждающее воздействие трансформируется в виде электрической активности на окончаниях чувствительных нервов;

– трансмиссия - проведение импульсов по системе чувствительных нервов через спинной мозг в таламокортикальную зону;

– модуляция - модификация ноцицептивных импульсов в структурах спинного мозга;

– перцепция - финальный процесс восприятия передаваемых импульсов конкретным животным с его индивидуальными особенностями и формирование ощущения боли.

Антиноцицепция может быть предпринята на любом этапе распространения и восприятия повреждающих импульсов. Адекватная защита от боли достигается одновременным назначением анальгетиков периферического и центрального действия.

Рис. 3. Механизм ноцицепции

Анальгезирующие средства периферического действия:

1) средства, предупреждающие образование медиаторов воспаления – «малые» анальгетики:

– ненаркотические анальгетики и нестероидные противовоспалительные препараты (анальгин, амидопирин, аспирин, ортофен);

– ингибиторы простагландиногенеза (кетопрофен, кеторолак, диклофенак);

– ингибиторы кининогенеза (трасилол, контрикал);

2) средства для поверхностной (терминальной) местной анестезии:

– лидокаин, дикаин, смесь Гирша, хлорэтил;

3) средства для инфильтрационной анестезии:

– новокаин;

4) средства для регионарной (спинномозговой, эпидуральной, проводниковой – стволовой, плексусной, ганглионарной) анестезии:

– новокаин, лидокаин, тримекаин.

Анальгезирующие средства центрального действия:

1) наркотические опиоидные анальгетики и их синтетические заменители – «большие» анальгетики (морфин, омнопон, промедол, цептазоцин, бупренорфин, буторфанол);

2) стимуляторы (агонисты) центральных α 2 -адренорецепторов – ксилавет, клофелин, детомидин (домоседан), ромифидин (седивет);

3) антагонисты NMDA-рецепторов (кетамин, тилетамин, фенциклидин).

Такое разделение средств для обезболивания достаточно условно, но оправдано, так как знание механизма действия позволяет минимизировать побочные действия аналгезирующих средств и, используя их достоинства, достичь наиболее оптимального обезболивания.

«Малые» и «большие» анальгетики относятся к классическим парентерально применяемым средствам. Анальгетическими свойствами обладают α 2 -агонисты и кетамин. Местные анестетики также очень хорошо приспособлены к прерыванию болевых импульсов, но их применение ограничено из-за сложностей, связанных с целенаправленным воздействием и относительно короткой длительностью действия.

«Малые» и «большие» анальгетики

Для лечения болевого синдрома применяются «малые» и «большие» анальгетики. «Малые» анальгетики (анальгин, ортофен и др.) не устраняют боли средней и сильной интенсивности. При использовании в чистом виде, но в различных комбинациях могут принести животному определенное облегчение. Кроме того, «малые» анальгетики обладают противовоспалительным и жаропонижающим действием, что может иметь значение при симптоматическом лечении в послеоперационном периоде.

«Большие» анальгетики (промедол, буторфанол и др.) на первых этапах применения могут устранить боли практически любой интенсивности, но при их длительном использовании постепенно развиваются толерантность и привыкание. «Большие» анальгетики, наряду с обезболивающими свойствами, обладают также снотворным и седативным действиями, что дает им определенные преимущества перед другими препаратами и объясняет их применение в клинической практике.

Чтобы достичь идеальной аналгезии, применяется мультимодальное обезболивание, т. е. комбинированное применение различных групп анальгетиков. Таким образом можно воздействовать на различные уровни возникновения и передачи болевых ощущений, что является наиболее благоприятным для пациента.

Современные нестероидные противовоспалительные средства, относящиеся к «малым анальгетикам», оцениваются согласно их способности предупреждать образование медиаторов воспаления (серотонина, циклооксигеназы, брадикинина и др.). По действию на циклооксигеназу (СОХ) выделяют изоэнзим СОХ 1 или СОХ 2 . Теоретически избирательные СОХ 2 -ингибиторы обладают меньшими побочными действиями. Однако клинически это не всегда так происходит. Например, если животное реагирует рвотой или желудочно-кишечным кровотечением на прием какого-либо нестероидного противовоспалительного средства, должны быть проведены испытания с альтернативным препаратом. Часто один пациент переносит какой-то определенный препарат лучше, независимо от его СОХ-избирательности. Нежелательные побочные действия представляют собой проблему прежде всего при длительном применении нестероидных противовоспалительных средств. К таким побочным действиям относятся раздражения и изъязвления в желудочно-кишечном тракте, кровотечения с замедленным свертыванием крови, ухудшение функции почек из-за снижения почечного кровотока (опасно в послеоперационном периоде).

Ниже описаны некоторые нестероидные противовоспалительные средства с их специфическими свойствами для определенного вида животных. В комбинации с опиоидами возможно их пременение перед операцией, что поможет успешно бороться с сильной болью. Первые 4 препарата уже очень давно присутствуют на рынке. Следующий за ними карпрофен относится к новому поколению нестероидных противовоспалительных средств.

Ацетилсалициловая кислота применяется редко. Лошадям (30 – 50 мг/кг перорально 2 раза в день) для торможения агрегации тромбоцитов, например, при остром асептическом пододерматите.

Метамизол (Novaminsulfonsäure) примененяется внутривенно или внутримышечно, прежде всего для лошадей и продуктивных животных; назначается дополнительно к подходящему сильному анальгетическому или жаропонижающему компоненту благодаря хорошему спазмолитическому эффекту. Длительность действия около 4 ч после внутривенного введения. Это идеальное средство для начального обезболивания при коликах у лошадей (20 – 30 мг/кг внутривенно или внутримышечно), хорошо подходит и для других видов животных, опасности, что боли «маскируются», нет. Очень хорошо действует при закупорке пищевода у крупного рогатого скота (КРС) и лошадей. При многократном применении возможно угнетение функции костного мозга.

Фенилбутазон применяется внутривенно или внутримышечно прежде всего для лошадей и продуктивных животных. Вызывает продолжительное необратимое торможение циклооксигеназы в воспалительном экссудате и тем самым обладает очень хорошим жаропонижающим действием. Идеален при острых воспалительных заболеваниях двигательного аппарата у всех видов животных (собакам по 10 мг/кг перорально 3 раза в день, спустя 3 дня доза снижается; лошадям по 4 мг/кг перорально 2 раза в день, спустя 2 дня доза наполовину уменьшается на 1 нед.). Анельгетическое действие препарата и его терапевтический эффект усиливаются при совместном применении с бонхареном (см. Приложение 12). Не применяется кошкам, так как очень маленькая терапевтическая широта. Некоторые породы пони обладают повышенной чувствительностью к препарату.

Флуниксин (Flunixin) применяется внутривенно у всех видов животных. Это очень сильный анальгетик, действующий около8чпри болях, связанных с коликами прежде всего у лошадей (в дозе 1,1 мг/кг – внутривенно). Симптомы могут маскироваться, поэтому назначается только в случаях, если причина колик известна.

Карпрофен (Rimadyl) применяется подкожно, внутривенно и перорально всем видам животных. Это новый противовоспалительный, очень сильный длительно действующий анальгетик (18 – 24 ч, по силе сравнимый с опиоидами); прежде всего используется для собак и кошек (4 мг/кг – подкожно, внутривенно 1 раз в день) с острыми соматическими болями (переломы и так далее), послеоперационные боли снимаются карпрофеном перорально. Дозы лошадям – 0,7 мг/кг внутривенно 1 раз в день, продуктивным животным 1 – 2 мг/кг внутривенно (дорого), возможно также пероральное применение.

Мелоксикам (Metacam) применяется собакам и кошкам перорально или внутривенно сначала 0,2 мг/кг, затем 0,1 мг/кг каждые 24 ч. Является современным противовоспалительным средством (высоко избирательный ингибитор СОХ 2); очень сильный, длительно действующий анальгетик. Очень хорошо приспособлен для длительного применения.

Толфенамид (Tolfedine) применяется собакам и кошкам внутримышечно, подкожно, перорально в дозе 4 мг/кг (не перед операцией), действует в течение 24 ч, но курс только до трех дней, так как препарат относительно токсичен. Идеален в случаях обострения хронического воспалительного процесса. Современное противовоспалительное средство, длительно действующий анальгетик.

Ведапрофен (квадрисол) применяется лошадям и собакам перорально или внутривенно в дозе 0,5 – 2 мг/кг 2 раза в день. Современное противовоспалительное средство (высоко избирательный ингибитор СОХ 2).

Кетопрофен (Romefen) применяется собакам, кошкам, лошадям, коровам, свиньям, верблюдам, крысам перорально в дозе 1,1 – 2,2 мг/кг прежде всего при хронических болях и как жаропонижающее. При операциях подкожно собакам и кошкам, внутривенно лошадям или внутримышечно жвачным и свиньям.

Наркотические анальгетики, их антагонисты и синтетические заменители

По анальгетическому действию наркотические анальгетики, включающие морфин и близкие к нему алкалоиды (опиаты) и синтетические соединения, обладающие опиатоподобными свойствами (опиоиды), по избирательности и характеру влияния на опиатные рецепторы разделяются на несколько групп. Одни из них (морфин, промедол, фентанил и др.) являются «чистыми» (полными) агонистами, то есть, воздействуя на рецепторы, оказывают анальгетическое действие. Другие (налоксон) блокируют связывание агонистов или вытесняют их из опиатных рецепторов. В третью группу входят препараты смешанного типа действия – агонист-антагонисты (пентазоцин, буторфанол). Четвертую группу составляют частичные (парциальные) агонисты (бупренорфин). До сих пор выделялись 5 различных опиоидных рецепторов. Их свойства представлены в табл. 11.

Таблица 11

Классификация опиоидных рецепторов

Высокая плотность такого рода рецепторов имеется в лимбической системе, спинном мозге, таламусе, гипоталамусе, полосатом теле и среднем мозге. Они имеются также в желудочно-кишечном тракте, мочевыводящих путях и других органах с гладкой мускулатурой и в суставах.

Опиоиды могут обладать также следующими действиями: вначале рвотным действием, затем противорвотным; повышается тонус сфинктеров мочевого и желчного пузыря; стимуляция блуждающего нерва: периферическая вазодилатация, брадикардия; противокашлевое действие; часто вначале усиленная дефекация, затем запор.

Действие какого-либо опиоида определяется связыванием с различными рецепторами. Принципиально, что опиоидные агонист-антагонисты и частичные агонисты обладают не только наименьшими побочными действиями, но и менее выраженной аналгезией, чем чистые агонисты. Следовательно, при очень болезненных вмешательствах (торакотомия, операции на позвоночнике) целесообразно применять чистые агонисты, для рутинных вмешательств достаточно агонист-антагонистов или частичных агонистов. При выраженном угнетении дыхания, вызванном передозировкой агонистов, можно использовать агонист-антагонисты или частичные агонисты. Благодаря этому дыхание снова нормализуется при сохраняющейся аналгезии.

Различные виды животных могут по-разному реагировать на один и тот же опиоид, что, возможно, связано с различным распределением рецепторов. Прежде чем ветврач применит опиоид, он должен подробно ознакомиться со специфическим действием и побочным действием препарата на тот или иной вид животного.

В большинстве своем опиоиды метаболизируются в печени. У животных с печеночной недостаточностью необходимо применять эти препараты в минимальных дозах. Опиоиды преодолевают плацентарный барьер и выделяются с молоком. При родах они должны применяться только при условии, если новорожденным будет введен налоксон (чистый опиоидный антагонист), иначе наступает угрожающее жизни угнетение дыхания.

Опиоидные агонисты

Морфин (Vendal) - классический эталонный анальгетик. Являясь «чистым» агонистом, он, связываясь с опиатными рецепторами, обладает выраженным анальгетическим действием. Одновременно оказывает седативный эффект, который не всегда постоянен и при повторных применениях может смениться двигательным возбуждением. Это ограничивает возможность его длительного применения. Морфин стимулирует парасимпатическую систему, что проявляется в угнетении сердечных сокращений, в повышении тонуса гладкой мускулатуры и сфинктеров. Этим объясняется замедление эвакуации пищевых масс из желудка, затруднение мочеиспускания. При контроле за анестезией необходимо помнить, что сужение зрачков может зависеть не только от глубины анестезии, но и от действия морфина. Характерным для морфина является угнетение дыхательного центра.

Морфин быстро всасывается как при приеме внутрь, так и при подкожном введении. В организме в основном окисляется в печени (около 90 %), остальные 10 % выделяются из организма через почки и желудочно-кишечный тракт в неизменном виде. Выявлено достоверное повышение свободного морфина у ослабленных, молодых и старых животных. Этим объясняется их высокая чувствительность к препарату.

В комбинации с барбитуратами на этапе введения при общей анестезии возможно серьезное угнетение дыхания. Во время операции морфин можно применять в малых дозах для углубления анестезии, профилактики шока, потенцирования действия местных анестетиков. Для профилактики нарушения дыхания даже при проведении эндотрахеального наркоза с управляемой вентиляцией не рекомендуется вводить морфин позже, чем за 40 – 60 мин до конца операции.

Побочные действия:

– относительно сильное угнетение дыхания;

– у всех видов животных возможен выброс гистамина после внутривенного введения, поэтому его применяют внутримышечно или подкожно;

– возможно возбуждение, действие препарата относительно короткое (около 2 – 4 ч);

– рвота у кошек и собак;

– гипотермия у собак, гипертермия у остальных животных;

– зуд у собак;

– вначале дефекация, сменяющаяся запором;

– проходящее незначительное понижение кровяного давления;

– иногда спазмы желудочно-кишечного тракта.

Для уменьшения побочных явлений в премедикацию обязательно включать атропин, метацин или другие холинолитики. Для предупреждения дыхательных расстройств необходимо иметь аппаратуру для проведения искусственной вентиляции легких.

Омнопон (пантопон) содержит 48 – 50 % морфина и 29,9 – 34,2 % других алкалоидов. Состав омнопона определяет в два раза меньшую анальгетическую активность, но за счет других алкалоидов препарат оказывает спазмолитическое и успокаивающее действие. Поэтому омнопон в меньшей степени вызывает характерные для морфина побочные действия.

Промедол (тримеперидин) в 5 – 6 раз менее активен, чем морфин при различных способах введения. Обладает сходной с морфином фармакокинетикой, но значительно слабее угнетает дыхание. Отсутствие спазмогенного эффекта уменьшает возможность задержки мочеиспускания и газов в кишечнике в послеоперационном периоде. Широко используется в анестезиологической практике. Для премедикации вводят под кожу или внутримышечно 0,1 – 0,3 мг/кг массы животного вместе с атропином (0,01 мг/кг) за 30 – 40 мин до операции. Для экстренной премедикации препараты вводят в вену. Во время операции введение дробных доз промедола по 3 – 5 мг усиливает аналгезию, позволяет обеспечить более поверхностную анестезию, уменьшая расход общих анестетиков с целью аналгезии и миорелаксантов. В послеоперационном периоде промедол следует вводить только после восстановления у животного самостоятельного дыхания. Препарат вводят подкожно, внутримышечно или внутрь в дозах 0,2 – 0,4 мг/кг.

Промедол можно рассматривать как средство выбора при обезболивании в акушерстве. Он дает некоторый родостимулирующий эффект, благоприятно влияет на кровообращение в матке. Для обезболивания родов вводят подкожно 0,5 – 1 мл 1 % раствора при удовлетворительном состоянии плода.

При работе с промедолом необходимо иметь наготове аппарат для вспомогательного дыхания.

Фентанил (Durogesic) отличается очень высокой болеутоляющей активностью, в 50 – 100 раз превосходящей морфий. При разовом введении аналгезирующее действие развивается быстро (через 3 – 10 мин при внутримышечном введении) и кратковременно (15 – 30 мин), после чего фентанил разрушается (в основном печенью) и выводится с мочой. Сильный быстроразвивающийся, но кратковременный эффект препарата послужил основой нейролептаналгезии. Для нейролептаналгезии фентанил используется в сочетании с нейролептиками – препарат таламонал (дроперидол).

Все миорелаксанты относятся к группе курареподобных препаратов, действующих преимущественно в области окончания двигательных нервов. Они имеют способность расслаблять мышцы поперечнополосатой мускулатуры организма, уменьшают тонус мышц, одновременно сокращая движения организма в целом. Иногда это может привести к тому, что он становится полностью обездвижен. Например, южноамериканские индейцы использовали сок растений, содержащих стрихнин, в качестве яда для стрел, чтобы обездвижить животных.

Раньше миорелаксанты часто использовались только в анестезиологии для снятия мышечных спазмов в процессе оперативных вмешательств. На сегодняшний день область применения этих препаратов в современной медицине и косметологии значительно увеличилась.

Миорелаксанты делятся на две группы:

Использование центральных миорелаксантов

Согласно химическим особенностям им характерна такая классификация:

• конечные соединения глицерина (прендерол);
• компоненты бензимидазола (флексин);
• совокупность смешанных компонентов (баклофен и другие).

Миорелаксанты имеют функцию блокировки полисинаптических импульсов через уменьшение активности вставных спинномозговых нейронов. При этом их влияние на моносинаптические рефлексы снижено к минимуму. Вместе с тем, они оказывают центральный расслабляющий эффект и предназначены для снятия спазматических реакций, а также способны воздействовать на организм различными способами. Благодаря этому такие препараты широко применяются в современной медицине. Они используются в таких отраслях:

1. Неврология (в случаях заболеваний, которые характеризуются увеличением мускульного тонуса, а также при болезнях, сопровождающихся нарушением функциональности двигательной активности организма).
2. Хирургия (когда необходимо расслабить брюшные мышцы, при проведении сложного аппаратного анализа некоторых болезней, а также при проведении электросудорожного лечения).
3. Анестезиология (при отключении естественного дыхания, а также в профилактических целях после травматических осложнений).

Применение периферических миорелаксантов

Сегодня существуют такие виды:

• Медикаменты недеполяризующего действия (ардуан, диплацин);
• деполяризующие средства (дитилин);
• смешанного действия (диксоний).

Все эти виды по-своему оказывают влияние на скелетно-мышечные холинорецепторы, поэтому их использование осуществляется для того, чтобы обеспечить локальную релаксацию мышечных тканей. Их применение при интубации трахеи сильно облегчает проведение таких манипуляций.

Миорелаксанты не лекарства, они не лечат, их применяют анестезиологи исключительно при наличии наркозно–дыхательной аппаратуры.

До релаксантов обязательно вводят седативные препараты и, желательно, анальгетики, поскольку сознание пациента должно быть выключено. Если человек будет в сознании, то он испытает огромный стресс, поскольку он не сможет самостоятельно дышать и будет понимать это, испытывать сильный страх и ужас. Такое состояние может даже довести пациента до развития инфаркта миокарда!

Последствия и побочные эффекты

Оказывают довольно большое влияние на нервную систему. Из-за этого они могут быть причиной появления таких характерных симптомов:

• слабость, апатия;
• сонливость;
• головокружение и сильные головные боли;;
• микроповреждения мышц;
• судороги;
• тошнота и рвота.

Противопоказаний к применению того или иного препарата определяется анестезиологом во время операции, проведения наркоза и в послеоперационном периоде.

Я создал этот проект, чтобы простым языком рассказать Вам о наркозе и анестезии. Если Вы получили ответ на вопрос и сайт был полезен Вам, я буду рад поддержке, она поможет дальше развивать проект и компенсировать затраты на его обслуживание.

Эвтаназия

Собаке - собачья смерть?

Курареподобные миорелаксанты

Уважаемые коллеги!

Дискуссия об эвтаназии ведётся уже не один год. Дискуссия, с моей точки зрения, бессмысленная. Механизм действия препаратов известен давно, и глупо это обсуждать. Люди, ратующие за применение курареподобных препаратов для эвтаназии, имеют слабое представление о таких понятиях, как сострадание, гуманность, врачебная этика. Я думаю, что ларчик открывается просто. Необходим рынок сбыта для этих препаратов, и любыми путями их надо протолкнуть. Но где начинаются деньги, - кончается гуманность. Нам важно ваше мнение, и поэтому мы просим высказаться; и тем, кто считает себя врачом, подписаться под письмом с указанием своих данных.

С уважением,
Президент Ассоциации практикующих ветеринарных врачей,
Заслуженный ветеринарный врач РФ,
Кандидат ветеринарных наук
Середа С.В.

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ВЕТЕРИНАРНОМУ СООБЩЕСТВУ

СОБАКЕ - СОБАЧЬЯ СМЕРТЬ?

ЭВТАНАЗИЯ В ПЕРЕВОДЕ ОБОЗНАЧАЕТ СЧАСЛИВАЯ СМЕРТЬ, ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ СТРАДАНИЙ, И ЕСЛИ ПРОВЕДЕНИЕ ЭВТАНАЗИИ НЕИЗБЕЖНО, ТО ВЫПОЛНЯТЬ ЕЕ ИМЕЕТ ПРАВО ЛИШЬ СОСТРАДАЮЩИЙ СВОЕМУ ПАЦИЕНТУ ВЕТЕРИНАРНЫЙ ВРАЧ, ОПЫТ И ЗНАНИЕ КОТОРОГО ПОЗВОЛЯТ ПРЕДОТВРАТИТЬ ПРЕДСМЕРТНЫЕ МУЧЕНИЯ ЖИВОТНОГО.

С правившись с захлестнувшим нас негодованием после прочтения , авторами которой являются несколько докторов наук мы попытались выделить из клубка переплетающихся и не очень относящихся друг к другу фактов основные выдвигаемые ими тезисы для того, чтобы без лишних эмоций прокомментировать те из них, согласиться с которыми нам не позволяет ни гражданская совесть, ни выбранная профессия.

Итак, лейтмотивом этой статьи является осуждение авторами находящегося в разработке федерального закона "о защите животных от жестокого обращения". Этот закон запрещает использовать курареподобные препараты для эвтаназии, равно как и другие жестокие методы прерывания жизни животного, такие как утопление, перегрев или удар током.

Какие же аргументы приводят в своей статье разработчики нового курареподобного препарата Адилин?

1. Смерть от курареподобных препаратов вовсе не мучительна, а наоборот.
2. У России свой путь и Европейские конвенции для нее не указ.
3. Барбитураты недоступны простому врачу, а недавно шли судебные разбирательства по кетамину.
4. С эпизоотией бешенства надо бороться.
5. Программа стерилизации бездомных животных малоэффективна для контроля численности беспризорных животных.

Итак, авторы утверждают, что "в аспекте использования Дитилина, Адилин-супер и их аналога БР-2 для эвтаназии, следует полагать, что эти препараты на сегодняшний день являются если не идеальными, то одними из наиболее ГУМАННЫХ и технологичных средств для этой цели".

КРАТКАЯ СПРАВКА . Яд кураре использовался аборигенными племенами для охоты. "Ранение отравленными стрелами приводит к обездвиживанию животного или смерти в результате асфиксии". - Машковский, справочник лекарственных средств 2007 г.

КУРАРЕПОДОБНЫЕ СРЕДСТВА - лекарственные средства, вызывающие релаксацию скелетных мышц в результате блокады нейромышечной передачи. Относятся к миорелаксантам периферического действия, т.к. взаимодействуют с н-холинорецепторами постсинаптической мембраны нервно-мышечных синапсов.
По механизму действия различают недеполяризующие (панкуроний, пипекуроний), деполяризующие (дитилин) и курареподобные средства смешанного действия.

Курареподобные средства вызывают релаксацию скелетных мышц в определенной последовательности: в первую очередь мимических и жевательных мышц, мышц шеи, затем мышц конечностей и туловища. Более устойчивы к действию курареподобных средств дыхательные мышцы, в том числе и диафрагма. Именно эта терапевтическая широта позволяет использовать курареподобные средства в медицине для релаксации скелетных мышц во время хирургических вмешательств, а в ветеринарии для временного обездвиживания диких и агрессивных животных с целью проведения каких либо манипуляций (вакцинации, транспортировка и др.). Смеем заметить, что Министерством Сельского Хозяйства и Департаментом Ветеринарии в 1998году утверждено наставление по применению дитилина, в качестве средства для временного обездвиживания с целью обеспечению безопасного доступа к животному.

О днако по непонятным нам причинам, группа образованных ветеринарных специалистов, обладающих высокими учеными степенями, с завидным упорством настаивают на необходимости проводить эвтаназию с помощью курареподобных препаратов, что само по себе уже является утопией, так как эвтаназия (счастливая смерть) не может наступить в результате асфиксии. Смерть от удушья является мучительной, животное, лишенное возможности дышать, вследствие паралича дыхательной мускулатуры, умирает в жестоких страданиях, охваченное ужасом до тех пор, пока не произойдет потери сознания вследствие гипоксии.

Особенно любопытны приведенные ими доводы о том, что "по нашим экспериментальным данным, при введении животным смертельной дозы миорелаксанта деполяризующего действия, к которым относится дитилин и Адилин-супер, биоэлектрическая активность мозга (на энцефалограмме) угасает раньше, чем сердечные сокращения (на электрокардиограмме). То есть, сам факт гибели животного определенно наступает в отсутствие какой-либо чувствительности и в бессознательном состоянии". Позволим себе не согласиться с научными выводами наших коллег: полученные в ими В ОСТРОМ ОПЫТЕ данные позволяют лишь сделать вывод о том, что смерть наступила не от остановки сердцебиения, а от остановки дыхания. Что же пережило животное до тех пор, пока биоэлектрическая активность мозга не угасла, представить себе, к счастью, нам с вами не дано. Напомним лишь, что в головном мозге нет н-холинорецепторов постсинаптической мембраны нервно-мышечных синапсов, а это значит, что как бы не ссылались авторы на значительное превышение летальной дозы и, как следствие, быструю смерть мозга, иначе чем через паралич дыхательных мышц и удушье она (смерть мозга) не наступит. Что удивительно, именно это авторы сами же и подтверждают, говоря, что "под влиянием миорелаксанта в крови накапливается углекислота". Довольно цинична в данном контексте ссылка о том, что накопившаяся углекислота обладает наркотизирующим действием. Кстати, есть и невольные свидетели вышесказанного: многочисленные описанные в медицине ощущения пациентов в случае передозировки миорелаксанта или повышенной к нему чувствительности. Все они сводятся к неописуемому ужасу из-за удушья и невозможности вдохнуть. Именно по этому во всем цивилизованном мире применение курареподобных препаратов для эвтаназии животных запрещено, и относится к разряду жестокого обращения с животными (например, законодательством Украины за нарушение запрета предусмотрено уголовное наказание в виде ареста на срок до 6 месяцев).

Но по мнению некоторых ученых мужей у России собственный путь развития, Европейская конвенция ей не указ, и поэтому ОСТРЫЕ (приводящие к гибели опытных животных) опыты будут продолжаться до тех пор, пока утопические попытки доказать всему миру, что смерть от удушья вовсе не мучительна, не будут резко осуждены обществом и не прекратятся.

Теперь к следующему вопросу. Одним из наиболее гуманных методов эвтаназии считается использование барбитуратов, так как они вызывают сначала безболезненную потерю сознания, а уж потом остановку дыхания и смерть. Трогательная забота производителей адилина о врачах, которых недавно сажали за кетамин, совершенно безосновательна - барбитураты официально разрешены для применения в ветеринарии. Другое дело, что они подлежат строгой отчетности, и не каждый может их получить и использовать (необходимо выполнять условия хранения и пр.), но это как раз и правильно - смертоносный препарат не должен попадать в руки случайных людей, имеющих ветеринарное образование. Уж совсем бессовестно оправдывать мучения животных тем, что миорелаксанты не надо учитывать с такой строгостью - давайте тогда просто палкой по голове убивать, и дешево, и учета не требуется. Вот только что тогда станет с теми, чей выбор профессии благороден и полон сострадания? Кто-то уйдет с первого курса ветеринарного вуза, а кто-то перестанет чувствовать чужую боль. Наверно первое лучше, чем второе, ведь еще Пифагор сказал: "Тот легко убьет человека, кто спокойно убивает животное". Что касается вопросов эпизоотии бешенства и эффективности программ стерилизации бездомных животных, - не совсем понятно (точнее непонятно совсем), каким образом эти проблемы связаны с садистской эвтаназией, в пользе которой убеждают нас авторы злополучной статьи??

В заключении хочется сказать, что очень обидно, когда интеллектуальная мощь нации тратится на то, чтобы доказать, что смерть от удушья не мучительна - ведь в нашем общем деле, ветеринарной медицине еще столько очень важных, несделанных открытий.

WSAVA (Всемирная ассоциация ветеринарии мелких домашних животных, включающая в себя ассоциации более восьмидесяти стран) осуждает действия ветеринарных врачей, которые используют для эвтаназии курареподобные вещества.

Ассоциация практикующих ветеринарных врачей присоединяется к WSAVA и намерена бороться с этим в соответствии с действующим законодательством.

P.S. 14 декабря 2007 г. Россельхознадзором была утверждена Инструкция по применению препарата Киллин для бескровного умерщвления животных. Действующим веществом является изоциурония бромид – КУРАРЕПОДОБНОЕ СРЕДСТВО, НЕДЕПОЛЯРИЗУЮЩИЙ МИОРЕЛАКСАНТ. Продолжение следует…

Д.В. Андреева, старший ветврач КСК «Битца», к.в.н.
Т.В. Бардюкова, зам. главного ветврача ВК «Центр», Москва, к.б.н.
Д.Б. Васильев, ведущий герпетолог Московского зоопарка, д.б.н.
С.Я. Герасина, старший ветврач Цирка Никулина
Д.В. Гончаров, к.в.н.
В.И. Гореликов, к.в.н., Украина
А.М. Ермаков, президент Северо-Кавказской ассоциации практикующих ветеринарных врачей, к.в.н.
Н.М. Зуева, президент ветеринарного общества визуальной диагностики, к.б.н.
Н.Л. Карпецкая, к.в.н.
Е.М. Козлов, президент Новосибирской гильдии практикующих ветеринарных врачей, к.в.н.
Н.Г. Козловская, президент ветеринарного анестезиологического общества, к.б.н.
А.Г. Комолов, президент кардиологического ветеринарного общества
В.С. Кузнецов, президент Уральской ассоциации практикующих ветеринарных врачей, к.в.н.
С.Л. Мендоса-Истратов, директор сети клиник «Белый Клык»
В.Н. Митин, Академик РАЕН, д.м.н., д.б.н., к.в.н.
Е.И. Назаренко, секретарь АПВВ
М.А. Пака, президент калининградской ассоциации практикующих врачей ветеринарной медицины
В.Я. Подолянов, президент Оренбургской Ассоциации практикующих ветеринарных врачей, к.м.н.
Е.В. Польшкова, главный ветврач клиники «МиВ», Москва к.в.н.
Н.С. Пустовит, к.б.н.
Р.Х. Равилов, президент Ассоциации практикующих ветеринарных врачей Татарстана, Профессор, д.в.н.
С.В. Середа, президент АПВВ, заслуженный ветврач РФ, к.в.н.
Н.А. Слесаренко, заслуженный деятель науки РФ, Академик РАЕН, д.б.н., профессор
О.И. Смолянко, к.б.н.
Л.Ю. Сычкова, директор клиники «МиВ», Москва
В.В. Тиханин, президент Северо-Западной ветеринарной ассоциации, к.в.н.
А.В. Ткачёв-Кузьмин, президент Российской ветеринарной ассоциации, к.в.н.
С.А. Хижняк, сопредседатель Гильдии практикующих ветеринарных врачей г. Воронежа, к.в.н.

Оригинал обращения на сайта АППВ: