Анна Ахматова (1889-1966) творила для русской литературы почти шесть десятилетий. За все это время ее творческая манера перерождалась и эволюционировала, не изменяя при этом эстетическим принципам, сформировавшимся у Ахматовой еще в начале творческого пути.

Ахматова вошла в литературу «серебряного века», как участник акмеистического движения. Критики сразу обратили внимание на первые два сборника стихов молодой поэтессы - «Вечер» (1912) и «Четки» (1914). Уже здесь был слышен сформированный голос Ахматовой, видны черты, отличающие ее стихотворения: глубина эмоций, психологизм, подчеркнутая сдержанность, ясность образов.

Ранняя лирика Ахматовой окрашивается в печальные, лиричные тона. Главной темой стихотворений выступает любовь, зачастую смешанная со страданием и грустью. Весь мир чувств поэтесса передает с помощью маленьких, но значительных деталей, мимолетных зарисовок, способных передать многогранность переживаний лиричного героя.

Анну Ахматову трудно назвать акмеисткой «до мозга костей». В ее творчестве органично сплелись модернистские взгляды с лучшими поэтическими традициями русской литературы. В лирике Ахматовой не воспевался «адамизм», необузданное природное начало человека. Ее стихи были более психологическими, ориентированными на человека и его внутренний мир, чем поэзии других акмеистов.

Судьба Анны Ахматовой была очень нелегкой. В послеоктябрьские годы выходят новые книги ее стихов «Подорожник» (1921) и «Anno Domini» (1922), в которых она расширяет тематику своей поэзии, не поддаваясь, в отличии от многих других литераторов того сумбурного времени, гипнозу культа власти. В результате поэтессу несколько раз за жизнь отторгают от общества, запрещают печататься.

Тем не менее, даже имея возможность выехать за пределы советской России, Анна Ахматова не делает этого, а остается на Родине, поддерживает ее в самые нелегкие военные годы своим творчеством, а во время вынужденного безмолвия занимается переводами, изучением творчества А.Пушкина.

Стихи Ахматовой военного периода - особенные. Они не пестрят лозунгами, восхвалениями героизма, как стихи других поэтов. Ахматова пишет от имени женщин, живущих в тылу, которые страдают, ждут, скорбят.Среди антитоталитарных произведений Анны Ахматовой особенное место занимает поэма «Реквием», в центре которой – боль, материнский страх за сына, безутешный плач по невинных, погибших в «лапах ежовщины».Среди поэтической элиты «серебряного века» Анна Ахматова завоевала огромное уважение и популярность благодаря своему таланту, душевной утонченности, целостности характера. Не зря до сих пор литературоведы называют Ахматову «душой серебряного века», «королевой Невы».

УПРАВЛЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ

МУНИЦИПАЛЬНО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧЕРЕЖДЕНИЕ «САКМАРСКАЯ СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА».

______________________________________________________________

Реферат

Тема: «Основные периоды творчества

Анны Ахматовой»

Александра Викторовна,

ученица 11-А класса

Руководитель:

Утарбаева

Вера Ортановна

I. Введение.«Женская поэзия» Анны Ахматовой. __________________3

II. Основные периоды творчества Анны Ахматовой.

1. Триумфальное вхождение Ахматовой в литературу – первый этап

ее творчества. ____________________________________________5

2. Вторая эпоха творчества – послереволюционное двадцатилетие.10

3. «Третья слава» Ахматовой.________________________________18

III. Заключение. Связь поэзии Ахматовой со временем, с жизнью своего

народа____________________________________________________20

IV. Библиография ______________________________________________21

I . «Женская поэзия» Анны Ахматовой.

Поэзия Анны Ахматовой – «женская поэзия». На рубеже 19 и 20 веков – накануне великой революции, в эпоху, потрясенную двумя мировыми войнами, в России возникла и сложилась, может быть, самая значительная во всей мировой литературе того времени «женская» поэзия – поэзия Анны Ахматовой. Ближайшей аналогией, которая возникла уже у первых ее критиков, оказалась древнегреческая певица любви Сапфо: русской Сапфо часто называли молодую Анну Ахматову.

Веками копившаяся духовная энергия женской души получила выход в революционную эпоху в России, в поэзии женщины, родившейся в 1889 году под скромным именем Анны Горенко и под именем Анны Ахматовой приобретшей за пятьдесят лет поэтического труда всеобщее признание, переведенной ныне на все основные языки мира.

До Ахматовой любовная лирика была надрывной или туманной, мистической и экстатической. Отсюда и в жизни распространялся стиль любви с полутонами, недомолвками, любви эстетизированной и часто ненатуральной. Этому способствовала и так называемая декадентская проза.

После первых Ахматовских книг стали любить «по-ахматовски». И не одни только женщины. Есть свидетельство, что Маяковский часто цитировал стихи Ахматовой и читал их любимым. Однако позже, в пылу полемик, он отзывался о них с насмешкой. Это обстоятельство сыграло роль в том, что Ахматова надолго отторгнута от своего поколения, потому что авторитет Маяковского в довоенную пору был непререкаемым.

Анна Андреевна высоко ценила талант Маяковского. К десятилетию со дня его гибели она написала стихотворение «Маяковский в 1913 году», где вспоминает «бурный его расцвет».

Все чего касался ты, казалось

Не таким, как было до тех пор,

То, что разрушал ты, - разрушалось,

В каждом слове бился приговор. Видимо она простила Маяковского.

Много написано об Анне Ахматовой и ее поэзии в работах ведущих ученых нашей страны. Мне хотелось бы выразить слова уважения и любви к великому таланту Анны Андреевны, вспомнить об этапах ее творческого пути.

Разнообразные материалы, собранные вместе, вырисовывают образ человека и поэта, вызывающего чувство благодарности и уважения. Так в «Записках об Анне Ахматовой» Лидия Чуковская показывает нам на страницах своего дневника знаменитую и заброшенную, сильную и беспомощную женщину – изваяние скорби, сиротства, гордыни, мужества.

Во вступительной статье к книге «Анна Ахматова: Я голос ваш…» Давид Самойлов, современник поэта, передает впечатления от встреч с Анной Андреевной, показывает важные вехи в ее творческом пути.

Творческий путь Анны Ахматовой, особенности ее дарования, роль в развитии русской поэзии двадцатого века охарактеризованы в книге «Анна Ахматова: Жизнь и творчество»,

II . Основные периоды творчества Анны Ахматовой.

1. Триумфальное вхождение Ахматовой в литературу – первый этап ее творчества.

Вхождение Анны Ахматовой в литературу было

внезапным и победительным. О раннем ее формировании знал, может быть, ее муж, Николай Гумилев, с которым они поженились в 1910 году.

Ахматова почти не прошла школу литературного ученичества, во всяком случае, той, что совершилась бы на глазах учителей, - участь, которой не избегли даже крупнейшие поэты, - и в литературе выступила сразу как стихотворец вполне зрелый. Хотя путь предстоял долгий и трудный. Ее первые стихи в России появились в 1911 году в журнале «Аполлон», а уже в следующем вышел и поэтический сборник «Вечер».

Почти сразу же Ахматова была дружно поставлена критиками в ряд самых больших русских поэтов. Чуть позднее ее имя все чаще сопоставляется с именем самого Блока и выделяется самим Блоком, а уже через какой-нибудь десяток лет один из критиков даже писал, что Ахматовой «после смерти Блока, бесспорно, принадлежит первое место среди русских поэтов». В то же время приходится признать, что после смерти Блока музе Ахматовой пришлось вдоветь, ибо в литературной судьбе Ахматовой Блок сыграл «колоссальную роль». Это подтверждено ее прямо Блоку адресованными стихами. Но дело не только в них, в этих «персональных» стихах. С Блоком связан почти весь мир ранней, а во многом и поздней лирики Ахматовой.

И если я умру, то кто же

Мои стихи напишет вам,

Кто стать звенящими поможет

Еще не сказанным словам.

Блок на подаренных Ахматовой книгах писал просто «Ахматовой – Блок»: равный – равному. Еще до выхода «Вечера» Блок писал, что его волнуют стихи Анны Ахматовой и что они «чем дальше, тем лучше».

Вскоре после выхода «Вечера»(1912) наблюдательный Корней Иванович Чуковский отметил в ней черту «величавости», той царственности, без которой нет ни одних воспоминаний об Анне Андреевне. Была ли эта величавость результатом ее неожиданной и шумной славы? Определенно можно сказать, что нет. Ахматова не была равнодушна к славе, да и не делала вид, что равнодушна. Она была от славы независима. Ведь и в самые глухие годы ленинградского квартирного заточения (около двадцати лет!), когда и слыхом о ней не было слышно, и в другие годы поношений, хулы, угроз и ожидания гибели она никогда не утрачивала величия своего облика.

Анна Ахматова очень рано начала понимать, что писать надо только те стихи, которые если не напишешь, то умрешь. Без этой кандальной обязательности нет и не может быть поэзии. А еще, чтобы поэт мог сочувствовать людям, ему надо пройти через полюс своего отчаяния и пустыню собственного горя, научиться преодолевать его в одиночку.

Характер, талант, судьба человека лепятся в юности. Юность Ахматовой была солнечной.

А я росла в узорной тишине,

В прохладной детской молодого века.

Но в этой узорной тишине Царского села и в ослепительной голубизне древнего Херсонеса трагедии шли за ней неотступно.

А Муза и глохла и слепла,

В земле истлевала зерном,

Чтоб снова, как Феникс из пепла,

В эфире восстать голубом.

И она восставала и снова бралась за свое. И так целую жизнь. Чего только не выпадало на ее долю! И смерть сестер от чахотки, и у самой кровь горлом, и личные трагедии. Две революции, две страшные войны.

После выхода второй ее книги «Четки» (1914) Осип Мандельштам предсказал провидчески: «Ее поэзия близится к тому, чтобы стать одним из символов величия России». Тогда это могло показаться парадоксальным. Но ведь как точно исполнилось!

Мандельштам разглядел величие в самой природе ахматовского стиха, в самой поэтической материи, в «царственном слове». «Вечер», «Четки» и «Белая стая» - первые книги Ахматовой единодушно были признаны книгами любовной лирики. Ее новаторство как художника появилось первоначально именно в этой традиционно вечной, многократной и, казалось бы, до конца разыгранной теме.

Новизна любовной лирики Ахматовой бросилась в глаза современникам «чуть ли не с первых ее стихов, опубликованных еще в «Аполлоне», но, к сожалению, тяжелое знамя акмеизма под которое встала молодая поэтесса, долгое время как бы драпировало в глазах многих ее истинный, оригинальный облик. Акмеизм – поэтическое течение начало оформляться около 1910 года, то есть примерно тогда же, когда она начала публиковать свои первые стихи. Основоположниками акмеизма были Н. Гумилев и С. Городецкий, к ним примкнули также О. Мандельштам и В. Нарбут, М. Зенкевич и другие поэты, провозгласившие необходимость частичного отказа от некоторых заветов «традиционного» символизма. Акмеисты поставили своей целью реформировать символизм. Первое условие акмеистического искусства – никакого мистицизма: мир должен предстать таким, каков он есть, - зримым, вещным, плотским, живым и смертным, красочным и звучащим, то есть трезвость и здравая реалистичность взгляда на мир; слово должно обозначать то, что оно обозначает в реальном языке реальных людей: конкретные предметы и конкретные свойства.

Раннее творчество поэтессы внешне достаточно легко укладывается в рамки акмеизма: в стихах «Вечера» и «Четок» сразу же легко можно найти ту предметность и четкость очертаний, о которой писали в своих манифестных статьях Н. Гумилев, С. Городецкий, М. Кузьмин и другие.

В изображении вещественной, материальной среды, соединенной напряженной и неоткрытой связью с глубоким подпочвенным клокотанием чувства был великим мастером Иннокентий Анненский, которого Анна Ахматова считала своим учителем. Анненский необычайный поэт, одиноко вызревавший в глуши поэтического времени, чудесно вырастивший стих раньше блоковского поколения и оказавшийся как бы его младшим современником, ибо его первая книга запоздало вышла в 1904 году, а вторая – знаменитый «Кипарисовый ларец» в 1910, через год после кончины автора. Для Ахматовой «Кипарисовый ларец» явился подлинным потрясением, и он пронизал ее творчество долгим, ушедшим на многие годы вперед сильнейшими творческими импульсами.

По странному совпадению судеб эти два поэта дышали воздухом Царского села, где Анненский был директором гимназии. Он был предтечей новых школ, незнаемым и неосознанным.

… Кто был предвестьем, предзнаменованием,

Всех пожалел, во всех вдохнул томленье –

Так позже скажет Ахматова в стихотворении «Учитель». Поэты чаще всего учатся не у предшественников, а у предтеч. Вслед за своим духовным предтечей Анненским Ахматова чтила весь предшествующий богатый мир человеческой культуры. Так Пушкин был для нее святыней, неоскудевающим источником творческой радости и вдохновения. Она пронесла эту любовь через всю свою жизнь, не побоявшись даже темных дебрей литературоведения она написала статьи: «Последняя сказка Пушкина (о «Золотом петушке»)», «О «Каменном госте» Пушкина», и другие широкоизвестные работы Ахматовой-пушкиниста. Ее стихи, посвященные Царскому селу и Пушкину пронизаны той особенной краской чувства, которую лучше всего назвать влюбленностью, - не той, однако, несколько отвлеченной, что в почтительном отдалении сопровождает посмертную славу знаменитостей, а очень живой, непосредственной, в которой бывает и страх, и досада, и обида, и даже ревность…

Пушкин когда-то воспел знаменитую царскосельскую статую-фонтан, навек прославив:

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.

Дева печально сидит, праздный держа черепок.

Чудо! Не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;

Дева, над вечной струей, вечно печальна сидит!

Ахматова своей «Царскосельской статуей» ответила раздраженно и раздосадованно:

И как могла я ей простить

Восторг твоей хвалы влюбленной…

Смотри, ей весело грустить

Такой нарядно обнаженной.

Она не без мстительности доказывает Пушкину, что он ошибся, увидев в этой ослепительной красавице с обнаженными плечами некую вечно печальную деву. Вечная грусть ее давно прошла, и она втайне радуется завидной и счастливой женской судьбе, дарованной ей пушкинским словом и именем…

Освоение пушкинского мира продолжалось всю жизнь. И, может быть, более всего духу ахматовского творчества отвечал универсализм Пушкина, та всемирная отзывчивость его, о которой писал еще Достоевский!

О том, что любовная тема в произведениях Ахматовой намного шире и значительнее своих традиционных рамок, прозорливо написал в статье 1915 года молодой критик и поэт Н.В. Недоброво. Он, по сути, был единственным, кто понял раньше других подлинную масштабность поэзии Ахматовой, указав, что отличительной чертой личности поэтессы является не слабость и надломленность, как это обычно считалось, а, наоборот, исключительная сила воли. В стихах Ахматовой он усмотрел «лирическую душу скорее жесткую, чем слишком мягкую, скорее жестокую, чем слезливую, и уж явно господствующую, а не угнетенную». Ахматова считала, что именно Н.В. Недоброво угадал и понял весь ее дальнейший творческий путь.

К сожалению, за исключением Н.В. Недоброво, критика тех лет не понимала в полной мере истинной причины ее новаторства.

Так вышедшие в двадцатых годах книги об Анне Ахматовой, одна В. Виноградова, другая Б. Эйхенбаума почти не раскрывали читателю ахматовскую поэзию как явление искусства. В. Виноградов подходил к стихам Ахматовой как к некой «индивидуальной системе языковых средств». В сущности, ученого лингвиста мало интересовала конкретная живая и глубокая драматическая судьба исповедующегося в стихах любящего и страдающего человека.

Книга Б. Эйхенбаума, по сравнению с работой В. Виноградова, конечно, давала читателю больше возможностей составить себе представление об Ахматовой – художнике и человеке. Важнейшей и, быть может, наиболее интересной мыслью Б. Эйхенбаума было соображение о «романности» ахматовской лирики, о том, что каждая книга ее стихов представляет собой как бы лирический роман, имеющий к тому же в своем генеалогическом древе русскую реалистическую прозу.

О «романности» лирики Ахматовой интересно писал и Василий Гиппус (1918):

«Я вижу разгадку успеха и влияния Ахматовой (а в поэзии уже появились ее подголоски) и вместе с тем объективное значение ее лирики в том, что эта лирика пришла на смену умершей или задремавшей форме романа. Потребность в романе – потребность очевидно насущная. Но роман в прежних формах, роман, как плавная и многоводная река, стал встречаться реже, стал сменяться стремительными ручейками («новелла»), а там и мгновенными гейзерами. В этом роде искусства, в лирическом романе-миниатюре, в поэзии «гейзеров» Анна Ахматова достигла большого мастерства. Вот один из таких романов:

Как велит простая учтивость,

Подошел ко мне, улыбнулся.

Полуласково, полулениво

Поцелуем руки коснулся.

И загадочных древних ликов

На меня посмотрели очи,

Десять лет замираний и криков.

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И я сказала его напрасно.

Отошел ты. И стало снова

На душе и пусто и ясно.

Смятение.

Роман кончен, - заключает свои наблюдения В. Гиппус: – «Трагедия десяти лет рассказана в одном кратком событии, в одном жесте, взгляде, слове…»

Своего рода итогом пройденного Ахматовой до революции пути следует по праву считать ее стихотворение «Мне голос был. Он звал утешно…», написанное в 1917 году и направленное против тех, кто в годину суровых испытаний собрался бросить Родину:

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда.

Я кровь от рук твоих отмою,

Из сердца выну черный стыд,

Я новым именем покрою

Боль поражений и обид».

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

Это стихотворение сразу же провело отчетливую линию между и эмигрантами, главным образом «внешними», то есть действительно покинувшими Россию после Октября, а также и «внутренними», не уехавшими по каким-либо причинам, но яростно враждебными по отношению к России, вступившими на иной путь.

В стихотворении «Мне голос был. Он звал утешно…» Ахматова по существу (впервые) выступила как страстный гражданский поэт патриотического звучания. Строгая, приподнятая, библейская форма стихотворения, заставляющая вспоминать пророков-проповедников, и самый жест изгоняющего из храма – все в данном случае удивительно соразмерно своей величественной и суровой эпохе, начинавшей новое летосчисление.

А. Блок очень любил это стихотворение и знал его наизусть. Он сказал: «Ахматова права. Это недостойная речь, Убежать от русской революции – позор».

В этом стихотворении нет ее понимания, нет ее принятия революции как у Блока и Маяковского, но в нем достаточно прозвучал голос той интеллигенции, которая ходила по мукам, сомневалась, искала, отвергала, находила и сделала свой главный выбор: осталась вместе со своей страной, со своим народом.

Естественно, что стихотворение Ахматовой «Мне голос был. Он звал утешно…» было воспринято определенной частью интеллигенции с большим раздражением – примерно так же, как была воспринята поэма А. Блока «Двенадцать». Это была вершина, высшая точка, достигнутая поэтессой в первую эпоху ее жизни.

2. Вторая эпоха творчества – послереволюционное

двадцатилетие.

Лирика второй эпохи жизни Ахматовой – послереволюционного двадцатилетия постоянно расширялась,

вбирая в себя новые и новые, ранее не свойственные ей области, а любовный роман, не перестав быть главенствующим, все же занял в ней лишь одну из поэтических территорий. Однако инерция читательского восприятия была настолько велика, что Ахматова и в эти годы, когда обратилась к гражданской, философской и публицистической лирике, большинством воспринималась исключительно как художник любовного чувства. Но это было далеко не так.

В самом начале второго периода выходят две книги Ахматовой – «Подорожник» и «Anno Domini». Они послужили основным предметом дискуссий и споров относительно ахматовского творчества и пригодности его для советских читателей. Вопрос вставал так: совместимо ли пребывание в комсомоле не говоря уже о рядах партии, с чтением «дворянских» стихов Ахматовой?

В защиту Ахматовой выступила замечательная женщина – революционерка, дипломат, автор многих трудов, посвященных идее женского равноправия А.М. Коллонтай. Ей возразил критик Г. Лелевич. Его статья одна из самых резких и самых несправедливых в многочисленной литературе об Ахматовой. Она начисто зачеркивала какое- либо значение ее лирики, кроме контрреволюционного, и во многом, к сожалению, определила тон и стиль тогдашних критических выступлений в адрес поэтессы.

В своих дневниковых записях Ахматова писала: «После моих вечеров в Москве (весна 1924) состоялось постановление о прекращении моей литературной деятельности. Меня перестали печатать в журналах и альманахах, приглашать на литературные вечера. Я встретила на Невском М. Шагинян. Она сказала: «Вот вы какая важная особа: о вас было постановление ЦК (1925): не арестовывать, но и не печатать». Второе Постановление ЦК вышло в 1946 году, когда тоже было решено не арестовывать, но не печатать.

Однако свойством статей, неожиданно и печально объединившим и А.М. Коллонтай и Г. Лелевича, - свойством характерным по существу для всех писавших об Ахматовой в те годы и позже, было игнорирование пробивавшейся в ее стихах гражданской темы. Разумеется, она появлялась у поэтессы не так уж часто, но никто даже не упомянул о таком прекрасном образе публицистического стиха, каким явилось стихотворение «Мне голос был. Он звал утешно…» Но ведь и это произведение не было одиноким! В 1922 году Анна Ахматова пишет примечательное стихотворение «Не с теми я, кто бросил землю…». Нельзя не увидеть в этих произведениях определенных возможностей, развернувшихся в полную и блистательную силу лишь впоследствии в «Реквиеме», в «Поэме без героя», в исторических фрагментах и философской лирике, заключающей «Бег времени».

Поскольку, Ахматова после первого, по ее выражению, Постановления ЦК не могла печататься целых четырнадцать лет (с 1925 по 1939 год), то она вынуждена была заниматься переводами.

Одновременно, по-видимому, по совету Н. Пунина, за которого она вышла замуж после В. Шулейко, архитектурой пушкинского Петербурга. Н. Пунин был искусствоведом, сотрудником Русского музея и, надо думать, помогал ей квалифицированными советами. Эта работа очень увлекала Ахматову потому, что была связана с Пушкиным, изучением творчества которого она в эти годы усиленно занялась и достигла таких успехов, что стала пользоваться серьезным авторитетом среди профессиональных пушкинистов.

Для понимания творчества Ахматовой немаловажное значение имеют и ее переводы, не только потому, что переведенные ею стихи, по общему мнению, исключительно верно доносят до русского читателя смысл и звучание подлинника, становясь в то же время фактами русской поэзии, но и потому, что, например, в предвоенные годы переводческая деятельность часто и надолго погружала ее поэтическое сознание в обширные миры интернациональной поэзии.

Переводы в немаловажной степени способствовали также и дальнейшему расширению границ ее собственного поэтического мировосприятия. Благодаря этой работе вновь и вновь возникало и утверждалось в ее собственном творчестве чувство родственности всей предшествующей многоязычной культуре. Возвышенность слога, о которой неоднократно упоминали многие, писавшие об Ахматовой, проистекает в значительной степени и от постоянного ощущения ею обязывающего соседства с великими художниками всех эпох и наций.

30-е годы оказались для Ахматовой порой наиболее тяжких в ее жизни испытаний. Она оказалась свидетелем страшной войны, которую повели Сталин и его приспешники с собственным народом. Чудовищные репрессии 30-х годов, обрушившиеся едва ли не на всех друзей и единомышленников Ахматовой, разрушили ее семейный очаг: вначале был арестован и сослан сын, студент Ленинградского университета, а затем и муж – Н.Н. Пунин. Сама Ахматова жила все эти годы в постоянном ожидании ареста. В длинных и горестных тюремных очередях, чтобы сдать передачу сыну и узнать о его судьбе, она провела, по ее словам, семнадцать месяцев. В глазах властей она была человеком крайне неблагонадежным: женой, хотя и разведенной, «контрреволюционера» Н. Гумилева, расстрелянного в 1921 году, матерью арестованного заговорщика Льва Гумилева и, наконец, женой (правда, тоже разведенной) заключенного Н. Пунина.

Муж в могиле, сын в тюрьме,

Помолитесь обо мне…

писала она в «Реквиеме», исполненном горя и отчаяния.

Ахматова не могла не понимать, что ее жизнь постоянно висит на волоске, и подобно миллионам других людей, оглушенных невиданным террором, она с тревогой прислушивалась к любому стуку в дверь.

Л.К. Чуковская в своих «Записках об Анне Ахматовой» пишет, с такой осторожностью, шепотом читала она свои стихи, а иногда не решалась даже и на шепот, так как застенок был совсем рядом. «В те годы, - поясняет Л. Чуковская в своем предисловии к «Запискам…», - Анна Андреевна жила, завороженная застенком… Анна Андреевна, навещая меня, читала мне стихи из «Реквиема» тоже шепотом, а у себя в Фонтанном Доме не решалась даже на шепот: внезапно посреди разговора, умолкала и, показав глазами на потолок и стены, брала кусок бумаги и карандаш, потом громко произносила что-нибудь светское: «Хотите чаю?» или «Вы очень загорели», потом исписывала клочок быстрым почерком и протягивала мне. Я прочитывала стихи и, запомнив, молча возвращала их ей. «Нынче ранняя осень», - громко говорила Анна Андреевна и, чиркнув спичкой, сжигала бумагу над пепельницей.

Это был обряд: руки, спичка, пепельница – обряд прекрасный и горестный…»

Лишенная возможности писать, Ахматова вместе с тем –как ни парадоксально – пережила именно в те годы величайший творческий взлет. В своей скорби, мужестве, гордости и творческом горении она была одинока. Такая же судьба выпала на долю большинства советских художников, в том числе, конечно, и ближайших ее друзей – Мандельштама, Пильняка, Булгакова…

На протяжении 30-х годов Ахматова работает над стихами, составившими поэму «Реквием», где образ Матери и казненного Сына соотнесены с евангельской символикой.

Библейские образы и мотивы дали возможность предельно широко раздвинуть временные и пространственные рамки произведений, чтобы показать, что силы Зла, взявшие в стране верх вполне соотносимы с крупнейшими общечеловеческими трагедиями. Ахматова не считает происшедшие в стране беды ни временными нарушениями законности, которые могли быть легко исправлены, ни заблуждениями отдельных лиц. Библейский масштаб заставляет мерить события самой крупной мерой. Ведь речь шла об исковерканной судьбе народа, миллионах безвинных жертв, об отступничестве от основных общечеловеческих моральных норм.

Разумеется, поэт такого склада и образа мыслей был человеком безусловно крайне опасным, чуть ли не прокаженным, которого, пока не упрятали в тюрьму, лучше остерегаться. И Ахматова прекрасно понимала свою отверженность в государстве-застенке:

Не лирою влюбленного

Иду пленять народ –

Трещотка прокаженного

В моей руке поет.

И успеете наахаться,

И воя и кляня.

Я научу шарахаться

Вас, смелых, от меня.

В 1935 году Ахматова пишет стихотворение, в котором тема судьбы поэта, трагической и высокой соединилась с обращением к власти:

Зачем вы отравили воду

И с грязью мой смешали хлеб?

Зачем последнюю свободу

Вы превращаете в вертеп?

За то, что я верна осталась

Печальной родине моей?

Пусть так. Без палача и плахи

Поэту на земле не быть.

Нам покаянные рубахи,

Нам со свечой идти и выть.

Какие высокие, какие горькие и торжественно гордые слова – они стоят плотно и тяжело, словно вылиты из металла в укор насилию и в память будущим людям. В ее творчестве 30-х годов действительно произошел взлет, рамки ее стиха неизмеримо расширились, вобрав в себя обе великие трагедии – и начавшуюся вторую мировую войну, и другую войну, ту, что была развязана преступной властью против своего же народа.

Главным творческим и гражданским достижением Ахматовой в 30-е годы было создание ею поэмы «Реквием», посвященной годам «большого террора».

«Реквием состоит из десяти стихотворений, прозаического Предисловия, названного Ахматовой «Вместо предисловия», Посвящения, Вступления и двухчастного Эпилога. Включенное в «Реквием» «Распятие» тоже состоит из двух частей. Кроме того, поэме предпослан эпиграф из стихотворения «Так не зря мы вместе бедовали…» Это стихотворение было написано в 1961 году как самостоятельное произведение, не относящееся непосредственно к «Реквиему», но фактически, внутренне, конечно, связанное с ним.

Ахматова, однако, не включила его целиком в поэму, так как ей была важна прежде всего строфа «Нет, и не под чуждым небосводом…», поскольку она удачно задавала тон всей поэме, являясь ее музыкальным и смысловым ключом. Когда решался вопрос о включении «Реквиема» в книгу, то едва ли не главным препятствием и для редакторов, и для цензуры стал эпиграф. Считалось, что народ не мог при Советской власти находиться в каком-то «несчастье». Но Ахматова на предложение А. Суркова, курировавшего издание книги, снять эпиграф ответила отказом и была права, так как он с силой чеканной формулы, бескомпромиссно выражал самую суть ее поведения – как писателя и гражданина: она действительно была вместе с народом в его беде и действительно никогда не искала защиты у «чуждых крыл» - ни тогда в 30-е годы, ни позже, в годы ждановской расправы, Она прекрасно понимала, что уступи она эпиграф-ключ, как от нее потребуют и других уступок. По этим причинам «Реквием» впервые был опубликован лишь через 22 года после смерти поэта –1988 году. О жизненной основе «Реквиема» и его внутренней цели Ахматова рассказала в прозаическом Прологе, названном ею «Вместо предисловия»:

«В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то «опознал» меня. Тогда стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом):

А это вы можете описать?

И я сказала:

Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом».

В этом маленьком информационном отрывке зримо вырисовывается эпоха. Ахматова, стоящая в тюремной очереди, пишет не только о себе, но обо всех сразу, говорит о «свойственном нам всем оцепенении». Предисловие к поэме как и эпиграф, - это второй ключ, он помогает нам понять, что поэма написана, как когда-то «Реквием» Моцарта, «по заказу». Женщина с голубыми губами (от голода и нервного истощения) просит ее об этом как о последней надежде на некоторое торжество справедливости и правды. И Ахматова берет на себя этот заказ, столь тяжкий долг.

«Реквием» создавался не единовременно, а в разные годы. Скорее всего, Ахматова первоначально вряд ли имела четкое представление писать именно поэму.

Даты под стихотворениями, составляющими «Реквием», разные, они связаны у Ахматовой с трагическими пиками горестных событий тех лет: арестом сына в 1935 году, вторым арестом – в 1939, вынесением приговора, хлопотами по делу, днями отчаяния …

Одновременно с «Реквиемом» писались стихи из «Черепков», «Зачем вы отравили воду…», «И вовсе я не пророчица…» и другие, соотносящиеся с поэмой не косвенно, а непосредственно прямо, что позволяет относиться к ним как к своеобразным комментариям «Реквиема». Особенно близки к нему «Черепки», являющиеся как бы музыкальным эхом, звучащим непосредственно вслед за строчками поэмы.

Говоря о «Реквиеме», слушая его жесткую и надрывную траурную музыку, оплакивающую миллионы безвинных жертв и собственную горестную жизнь, нельзя не услышать переклички и со многими другими произведениями Ахматовой того времени. Так, например «Посвящение» написано одновременно с поэмой «Путем всея земли»: у них стоит общая дата – март 1940 года. Поэма «Путем всея земли» - образом похоронных саней в центре, с ожиданием смерти, с колокольным звоном Китежа является поэмой-плачем, то есть тоже своего рода реквиемом:

Великую зиму

Я долго ждала,

Как белую схиму

Ее приняла.

И в легкие сани

Спокойно сажусь…

Я к вам, китежане,

До ночи вернусь.

За древней стоянкой

Один переход…

Теперь с китежанкой

Никто не пойдет,

Ни брат, ни соседка,

Ни первый жених,-

Лишь хвойная ветка

Да солнечный стих,

Оброненный нищим

И поднятый мной…

В последнем жилище

Меня упокой.

Нельзя не увидеть в поэме элементов панихиды, во всяком случае прощального оплакивания.

Если положить рядом оба текста - поэмы «Путем всея земли» и «Реквиема», нельзя не увидеть их глубокой родственности. В теперешних изданиях они, словно повинуясь закону внутреннего сцепления, печатаются рядом; к этому же понуждает и хронология.

Но есть и разница – в «Реквиеме» сразу же поражает более широкий регистр и то самое «мы», что предопределяет его эпическую основу:

Перед этим горем гнутся горы,

Не течет великая река,

А за ними «каторжные норы»

И смертельная тоска.

Для кого-то веет ветер свежий,

Для кого-то нежится закат –

Мы не знаем, мы повсюду те же,

Слышим лишь ключей постылых скрежет

Моменты периодических возвращений к «Реквиему», который создавался постепенно, иногда, через продолжительные перерывы, каждый раз обусловливались своими причинами, но, по сути, он никогда – как замысел, долг и цель – никогда не уходил из сознания. После обширного «Посвящения», раскрывающего адрес поэмы, следует «Вступление», обра-

щенное непосредственно к тем, кого оплакивают женщины, то есть к уходящим на каторгу или на расстрел. Здесь же возникает образ Города, в котором совершенно нет былой красоты и великолепия, это город–привесок к гигантской тюрьме.

Это было, когда улыбался

Только мертвый, спокойствию рад,

И ненужным привеском болтался

Возле тюрем своих Ленинград.

И только после «Вступления начинает звучать конкретная тема «Реквиема» - плач по Сыну:

Уводили тебя на рассвете,

За тобой, как на выносе шла,

В темной горнице плакали дети,

У божницы свеча оплыла.

На губах твоих холод иконки,

Смертный пот на челе… Не забыть!

Буду я как стрелецкие женки,

Под кремлевскими башнями выть.

Ахматова, как видим, придает сцене ареста и прощания широкий смысл, имея в виду не только свое прощание с сыном, а многих сыновей, отцов и братьев с теми, кто стоял с ней в тюремной очереди.

Под стихотворением «Уводили тебя на рассвете…» Ахматова ставит дату «Осень 1935» и место – «Москва». В это время она обратилась к Сталину с письмом о помиловании сына и мужа.

Затем в «Реквиеме» неожиданно и горестно возникает мелодия, отдаленно напоминающая колыбельную, которая подготавливает другой мотив, еще более страшный, мотив безумия, бреда и полной готовности к смерти или самоубийству:

Уже безумие крылом

Души накрыло половину,

И поит огненным вином,

И манит в черную долину.

И поняла я, что ему

Должна я уступить победу,

Прислушиваясь к своему

Уже как бы чужому бреду.

«Эпилог» состоит из двух частей, сначала возвращает нас к началу поэмы, мы вновь видим образ тюремной очереди, а во второй, заключительной части развивает тему Памятника, хорошо известную в русской литературе по Державину и Пушкину, Но никогда – ни в русской, ни в мировой литературе – не возникало столь необычного образа, как у Ахматовой – Памятника Поэту, стоящему, по его желанию и завещанию у Тюремной Стены. Это - поистине памятник всем жертвам репрессий:

А если когда-нибудь в этой стране

Воздвигнуть задумают памятник мне,

Согласье на это даю торжество,

Но только с условьем – не ставить его

Ни около моря, где я родилась:

Последняя с морем разорвана связь,

Ни в царском саду у заветного пня,

Где тень безутешная ищет меня,

А здесь, где стояла я триста часов

И где для меня не открыли засов…

«Реквием» Ахматовой – подлинно народное произведение, не только в том смысле, что он отразил и выразил великую народную трагедию, но и по своей поэтической форме, близок к народной причети. «Сотканный» из простых, «подслушанных», как пишет Ахматова, слов, он с большой поэтической и гражданской силой выразил свое время и страдающую душу народа.

«Реквием» не был известен ни в 30-е, ни в последующие годы, но он навеки запечатлел свое время и показал, что поэзия продолжала существовать даже и тогда, когда по слову Ахматовой, поэт жил с зажатым ртом.

Военная лирика Ахматовой представляет интерес и как немаловажная деталь тогдашней литературной жизни, исканий и находок той поры. Критика писала, что интимно-личная тема в военные годы уступила место патриотической взволнованности и тревоге за судьбу человечества. Характерно, что в ее военной лирике главенствует широкое и счастливое «мы».

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах.

И мужество нас не покинет.

Мужество.

Стихи самого конца войны преисполнены у Ахматовой солнечной радости и ликования. Весенняя майская зелень, гром радостных салютов, дети, вознесенные к солнцу на счастливых материнских руках…

Все годы войны, хотя и с большими подчас перерывами, шла у Ахматовой работа над «Поэмой без героя», являющейся по сути дела Поэмой Памяти.

3. «Третья слава» Ахматовой.

«Третья слава» Ахматовой наступила после смерти Сталина и длилась лет десять. (Анна Андреевна еще успела застать начало новой к ней подозрительности, длившейся два десятилетия).

Это была слава не только всесоюзная, но и зарубежная. Ей вручена была в Италии литературная премия «Этна- Таормина», и в Англии присвоено звание почетного доктора Оксфордского университета.

В то время Анна Андреевна охотно общалась с молодой поэзией, и многие ее представители побывали у нее и читали ей свои стихи.

Величавость, рано в ней отмеченная всеми, кто с ней встречался подкреплена была в те годы преклонным возрастом. В общении она была необычайно естественна и проста. И поражала своим остроумием.

В поздней поэзии Ахматовой наиболее устойчивый мотив – прощание со всем прошлым, даже не с жизнью, а именно с прошлым: «На прошлом я черный поставила крест…».

И все же столь решительного и всеотрицающего разрыва с «первой манерой», как склонна была считать Ахматова, у нее не было. Можно поэтому взять любую строку – из раннего творчества или позднего, и мы безошибочно узнаем ее голос – разделенный, отчетливый и властный, перехваченный нежностью и страданием.

В своей поздней лирике Ахматова рассчитывает не на прямой смысл слова, а на его внутреннюю силу, заключающуюся в собственно поэзии. Она добирается с помощью своих фрагментов колдовских недоговоренностей, с помощью своей стихотворной магии до подсознания - до той области, что сама всегда называла душою.

Все стихи Ахматовой последних лет почти тождественны и по своему смыслу, и по своему облику разбитому и полуобреченному человеческому миру.

Однако плотный мрак ее поздних стихов не пессимистичен: он трагедиен. В ее последних стихах, в особенности, о природе сквозит

прелесть и очарование.

В последние годы Ахматова работала очень интенсивно: помимо оригинальных стихов, много переводила, писала мемуарные эссе, готовила книгу о Пушкине… Ее обступали все новые и новые замыслы.

Она не сетовала на возраст. Она была жизнестойкой как татарник, пробиваясь к солнцу жизни из-под всех развалин, вопреки всему – и оставалась собой.

А я иду, где ничего не надо,

Где самый милый спутник – только тень,

И веет ветер из глухого сада,

А под ногой могильная ступень.

Прелесть жизни постоянно преодолевала мрак ее последних стихов.

Нам она оставила поэзию, где есть все - и мрак жизни, и глухие удары судьбы, и отчаяние, и надежда, и благодарность солнцу, и «прелесть милой жизни».

III . Связь поэзии Ахматовой со временем, с жизнью своего

народа.

Анна Андреевна Ахматова умерла в марте 1966 года. Из тогдашнего руководства Союза писателей никто не явился. Похоронили ее под Ленинградом в поселке Комарово на кладбище среди соснового леса. На ее могиле всегда лежат живые цветы, к ней приходят и юность и старость. Для многих ей предстоит стать необходимостью.

Трудным и сложным был путь Анны Ахматовой. Начав с акмеизма, но оказавшись уже тогда значительно шире этого довольно узкого направления, она пришла в течение своей долгой и напряженно прожитой жизни к реалистичности и историзму. Ее главным достижением и ее индивидуальным художественным открытием была прежде всего любовная лирика. Она действительно вписала в Книгу Любви новые страницы. Могучие страсти, бушующие в сжатых до алмазной твердости ахматовских любовных миниатюрах, всегда изображались ею с величавой психологической глубиной и точностью.

При всей общечеловечности и вечности самого чувства, оно у Ахматовой показано с помощью звучащих голосов конкретного времени: интонации, жесты, синтаксис, словарь – все говорит нам об определенных людях определенного дня и часа. Эта художническая точность в передаче самого воздуха времени, бывшая первоначально народным свойством таланта, затем, на протяжении долгих десятилетий, целенаправленно и трудолюбиво отшлифовывалась до степени того подлинного, сознательного историзма, который поражает всех читающих и как бы заново открывающих для себя позднюю Ахматову – автора «Поэмы без героя» и многих других стихов, воссоздающих и со свободной точностью перемежающих различные исторические эпохи.

Она была – поэт: «Я не переставала писать стихи, Для меня в них связь моя со временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны, Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым нет равных.

Ахматовская поэзия оказалась явлением не только живым и развивающимся, а еще и органически связанным с национальной почвой и отечественной культурой. Мы не раз могли убедиться, что именно горячее патриотическое чувство и осознание своей кровной связанности с многослойной твердью национальной культуры помогали поэтессе избирать правильный путь в самые трудные и переломные годы.

Поэзия Анны Ахматовой – неотъемлемая часть современной русской и мировой культуры.

IV . Библиография

1.Анна Ахматова / Под общ. редакцией Н. Н. Скатова. Собр. соч.: - М.,1990.

2.Анна Ахматова / Сост. Черных. Собр. соч. – М.,1986.

3.Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Кн.3. – М.,1989.

5.Павловский. А. И. Анна Ахматова: Жизнь и творчество. – М.,1991.

6.Виленкин. В. В сто первом зеркале. – М.,1987.

7.Жирмунский В. Анна Ахматова. – Л.,1975.

8.Лукницкая В. Из двух тысяч встреч: рассказ о летописце. – М.,1987.

Анна Андреевна Ахматова (в браке брала фамилии Горенко-Гумилева и Ахматова-Шилейко в девичестве носила фамилию Горенко) - русская поэтесса и переводчик XX века. Ахматова родилась 23 июня 1889 года в Одессе. Будущая значимая фигура российской литературы появилась на свет в семье отставного инженера-механика Андрея Горенко и Инны Стоговой, имевшей родство с Русской Сапфо Анной Буниной. Умерла Анна Ахматова 5 марта 1966 года в возрасте 76 лет, проведя последние дни в санатории в Подмосковье.

Биография

Семья выдающейся поэтессы Серебряного века была почитаемой: во главе семейства был потомственный дворянин, мать относилась к творческой элите Одессы. Анна была не единственным ребенком, кроме нее у Горенко было еще пять детей.

Когда дочери исполнился год, родители решили переехать в Санкт-Петербург, где отец получил хорошую должность в Госконтроле. Семейство поселилось в Царском селе, маленькая поэтесса проводила много времени в Царскосельском дворце, посещая места, где ранее бывал Александр Сергеевич Пушкин. Няня часто водила малышку на прогулки по Санкт-Петербургу, поэтому ранние воспоминания Ахматовой насквозь пропитаны северной столицей России. Детей Горенко обучали с малых лет, Анна научилась читать по азбуке Льва Толстого в пять лет, а еще раньше выучила французский, посещая уроки для старших братьев.

(Молодая Анна Горенко, 1905 г. )

Образование Ахматова получала в женской гимназии. Именно там, в возрасте 11 лет, она начала писать первые стихотворения. Причем главным толчком для творчества юной особы послужили не Пушкин и Лермонтов, а оды Гавриила Державина и забавные произведения Некрасова, которые она слышала от матери.

Когда Анне исполнилось 16 лет, родители решили развестись. Девушка болезненно переживала переезд с матерью в другой город - Евпаторию. Позже она признавалась, что полюбила Санкт-Петербург всем сердцем и считала его своей родиной, хоть и появилась на свет в другом месте.

Завершив обучение в гимназии, начинающая поэтесса решает учиться на юридическом факультете, однако студенткой Высших женских курсов она пробыла недолго. Творческой личности быстро надоела юриспруденция и девушка переехала обратно в Санкт-Петербург, продолжив обучение на историко-литературном факультете.

В 1910 году Ахматова выходит замуж за Николая Гумилева, с которым познакомилась в Евпатории и долго переписывалась во время обучения. Обвенчалась пара тихо, выбрав для церемонии небольшую церквушку в селе под Киевом. Медовый месяц муж и жена провели в романтичном Париже, а после возвращения в Россию Гумилев, уже известный поэт, ввел жену в литературные круги северной столицы, познаков с литераторами, поэтами и писателями того времени.

Спустя всего два года после замужества, Анна рожает сына - Льва Гумилева. Однако семейное счастье продлилось не долго - чрез шесть лет, в 1918 году супруги подают на развод. В жизни экстравагантной и красивой женщины тут же появляются новые претенденты на руку и сердце - и почитаемый граф Зубков, и патологоанатом Гаршин, и искусствовед Пунин. Ахматова выходит замуж второй раз за поэта Валентина Шилейко, но и этот брак просуществовал недолго. Уже через три года она разрывает все отношения с Валентином. В этом же году расстреливают первого мужа поэтессы - Гумилева. Хоть они и были в разводе, Анну сильно потрясло известие о смерти бывшего мужа, она тяжело переживала утрату некогда близкого человека.

Последние дни Ахматова проводит в подмосковном санатории, мучаясь от сильных болей. Анна долго и тяжело болела, но ее смерть все равно потрясла всю страну. Тело великой женщины перевезли из столицы в Санкт-Петербург, где и похоронили на местном кладбище, скромно и просто: без особых почестей, с деревянным крестом и небольшой каменной плитой.

Творческий путь

Первая публикация стихотворений состоялась в 1911 году, через год выходит первый сборник “Вечер”, выпущенный небольшим тиражом в 300 экземпляров. Первые потенциал поэтессы увидели в литературно-художественном клубе, куда жену привел Гумилев. Сборник нашел свою аудиторию, поэтому в 1914 году Ахматова публикует второе произведение - “Чётки”. Эта работа приносит не только удовлетворение, но и известность. Критики хвалят женщину, возводя в ранг модной поэтессы, простые люди все чаще цитируют стихотворения, охотно покупая сборники. Во время революции Анна Андреевна выпускает в свет третью книгу - “Белая стая”, теперь тираж составляет тысячу экземпляров.

(Натан Альтман "Анна Ахматова", 1914 г. )

В 20-ых годах для женщины наступает тяжелый период: за ее творчеством тщательно следит НКВД, стихи пишутся “в стол”, произведения не попадают в печать. Власть, недовольная свободомыслием Ахматовой, именует ее творения “антикоммунистическими” и “провокационными”, что буквально перекрывает женщине дорогу к свободному выпуску книг.

Только в 30-ых годах Ахматова стала чаще появляться в литературных кругах. Тогда выходит ее поэма “Реквием”, занявшая более пяти лет, Анну принимают в союз Советских писателей. В 1940 году выходит новый сборник - “Из шести книг”. После этого появляется еще несколько сборников, включая “Стихотворения” и “Бег времени”, изданный за год до смерти.

Анна Ахматова прожила яркую и трагическую жизнь. Она стала свидетельницей многих эпохальных событий в истории России. На период ее жизни пришлось две революции, две мировых войны и гражданская, она пережила личную трагедию. Все эти события не могли не отразиться в ее творчестве.

Говоря о периодизации творчества А.А. Ахматовой, трудно прийти к единому выводу, где заканчивается один этап и начинается второй. Творчество А.А. Ахматовой насчитывает 4 основных этапа /51/.

1 период - ранний. Первые сборники Ахматовой явились своеобразной антологией любви: любовь преданная, верная и любовные измены, встречи и разлуки, радость и чувство грусти, одиночества, отчаяния -- то, что близко и понятно каждому.

Первый сборник Ахматовой «Вечер» вышел в 1912 году и сразу привлек к себе внимание литературных кругов, принес ей известность. Этот сборник -- своеобразный лирический дневник поэта.

Некоторые стихотворения из первого сборника были включены во второй -- «Четки», который имел настолько широкий успех, что переиздавался восемь раз.

Современников поразила взыскательность и зрелость уже самых первых стихотворений А. Ахматовой /49/. О трепетных чувствах и отношениях она умела говорить просто и легко, но ее откровенность не снижала их до уровня обыденности.

2 период: середина 1910-х -- начало 1920-х. В это время издаются «Белая стая», «Подорожник», «Anno Domini». В этот период происходит постепенный переход к гражданской лирике. Появляется новая концепция поэзии как жертвенного служения.

3 период: середина 1920-х -- 1940-е. Это был сложный и тяжелый период в личной и творческой биографии Ахматовой: в 1921 году был расстрелян Н. Гумилев, после этого был несколько раз репрессирован сын Лев Николаевич, которого Ахматова неоднократно спасала от гибели, ощутив все унижения и оскорбления, какие выпадали на долю матерей и жен репрессированных в годы сталинизма /5/.

Ахматова, будучи очень тонкой и глубокой натурой, не могла согласиться с новой поэзией, которая славила разрушение старого мира и свергала классиков с корабля современности.

Но могучий дар помог Ахматовой пережить жизненные испытания, невзгоды, болезни. Многие критики отмечали необыкновенный дар Ахматовой своими творениями устанавливать связь не только со временем, в котором она жила, но и со своими читателями, которых она чувствовала и видела перед собой.

В стихотворениях 30--40-х годов отчетливо звучат философские мотивы. Углубляется их тематика и проблематика. Ахматова создает стихи о любимом поэте Возрождения («Данте»), о силе воли и красоте античной царицы («Клеопатра»), стихи-воспоминания о начале жизни (Цикл «Юность», «Подвал памяти»).

Ее волнуют извечные философские проблемы смерти, жизни, любви. Но печаталась она в эти годы мало и редко. Главным ее произведением этого периода является «Реквием».

4 период. 1940-60. Итоговый. В это время созданы «Седьмая книга». «Поэма без героя». «Родная земля». Широко раскрыта тема патриотизма, но основная тема творчества - недосказанность. Опасаясь за жизнь сына, пишет цикл «Слава миру», прославляя Сталина. В 1946 запрещают ее сборник стихов «Нечет», но затем возвращают. А.А. Ахматова формирует седьмую книгу, подводя итог своему творчеству. Для нее цифра 7 носит печать библейской сакральной символики. В этот период вышла книга «Бег времени» - сборник из 7 книг, две из которых отдельно не выходили. Тематика очень разнообразна: темы войны, творчества, философские стихотворения, история и время.

Литературовед Л.Г. Кихней в своей книге «Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла» вводит другую периодизацию. Л.Г. Кихней отмечает, что художественное постижение реальности у каждого поэта происходит в рамках определенной мировоззренческой модели, которая определяет его основные эстетико-поэтические ориентиры: авторскую позицию, тип лирического героя, систему лейтмотивов, статус слова, специфику образного воплощения, жанрово-композиционные и стилевые особенности и т.п. /29/

В творчестве Анны Ахматовой выявляются несколько подобных моделей, восходящих к акмеистическому инварианту видения мира. В результате чего можно выделить 3 периода творчества А.А. Ахматовой, каждому из которых соответствует определенный угол авторского зрения, обусловливающий тот или иной круг идей и мотивов, общность поэтических средств.

1-й период - 1909-1914гг. (сборники "Вечер", "Четки"). В этот период в наибольшей мере реализуется феноменологическая модель;

2-й период - 1914-1920-е годы (сборники "Белая стая", "Подорожник", "Anno Domini"). В эти годы в творчестве Ахматовой реализуется мифопоэтическая модель мировоззрения.

3-й период - середина 1930-х - 1966 год (сборники "Тростник", "Нечет", "Бег времени", "Поэма без героя"). Модель мировоззрения этого периода Кихней определяет как культурологическую.

В то же время российский филолог-классик и стиховед М.Л. Гаспаров выделяет 2 основных периода - ранний, до сборника "Аnno Domini", последовавшей затем многолетней паузы, и поздний, начинающийся с "Реквиема" и "Поэмы без героя", но предлагает затем разбить каждый еще на 2 этапа, исходя из анализа изменения особенностей стиха Ахматовой /19/. Данная периодизация раскрывает структурные особенности стихотворений А.А. Ахматовой, поэтому ее следует рассмотреть подробнее.

Согласно М.Л. Гаспарову, периоды творчества Анны Ахматовой делятся следующим образом: у ранней Ахматовой различаются стихи 1909-1913 гг. - "Вечер" и "Четки" и стихи 1914-1922 гг. - "Белая стая", "Подорожник" и "Аnno Domini". У поздней Ахматовой - стихи 1935-1946 гг. и 1956-1965 гг.

Биографические рубежи между этими четырьмя периодами достаточно очевидны: в 1913-1914 гг. происходит разрыв Ахматовой с Гумилевым; 1923-1939 гг. - первое, неофициальное изгнание Ахматовой из печати; 1946-1955 гг. - второе, официальное изгнание Ахматовой из печати.

Прослеживая историю стиха А.А. Ахматовой, можно различить тенденции, действующие на всем протяжении ее творчества. Например, это нарастание ямбов и падение хореев: 1909-1913 гг. соотношение ямбических и хореических стихотворений будет 28:27%, почти поровну, а в 1947-1965 гг. - 45:14%, ямбов в три с лишним раза больше. Ямб традиционно ощущается как более монументальный размер, чем хорей; это соответствует интуитивному ощущению эволюции от "интимной" Ахматовой к "высокой" Ахматовой. Другая столь же постоянная тенденция к облегчению стихового ритма: в раннем 4-стопном ямбе на 100 строк приходится 54 пропуска ударения, в позднем - 102; Это объяснимо: начинающий поэт стремится как можно четче и отбивать ритм ударениями, опытный поэт в этом уже не нуждается и охотно их пропускает /19/.

Далее, в стихе Ахматовой можно различить тенденции, вступающие в силу лишь на середине ее творческого пути, между ранней и поздней эпохой. Самое заметное - это обращение к большим стихотворным формам: у ранней Ахматовой оно лишь намечалось в "Эпических мотивах" и "У самого моря", у поздней Ахматовой это "Реквием", "Путем всея земли", и "Северные элегии", прежде всего "Поэма без героя", над которой она работала 25 лет. По контрасту короче становятся маленькие лирические произведения: у ранней Ахматовой их длина составляла 13 строк, у поздней - 10 строк. Монументальности это не вредит, подчеркнутая отрывочность заставляет их казаться как бы осколками монументов.

Другая черта поздней Ахматовой - более строгая рифмовка: процент неточных рифм, модных в начале века ("учтивость-лениво", "голубел-тебе"), падает с 10 до 5-6%; это тоже содействует впечатлению большей классичности стиля /19/. При переводе стихотворений эта черта не была учтена.

Третья черта - в строфике чаще становится обращение от обычных четверостиший к 5-стишиям и 6-стишиям; это явное последствие опыта работы с 6-стишной (а потом и более объемистой) строфой "Поэмы без героя".

Рассмотрим периоды творчества Анны Ахматовой подробнее.

Первый период, 1909-1913 гг., - это утверждение А.А. Ахматовой в передовой поэзии своего времени - в той, которая выросла уже на опыте стиха символистов и теперь спешит сделать следующий шаг.

У символистов пропорции основных метров были почти такими же, как в XIX в: половина всех стихотворений - ямб, четверть - хорей, четверть - трехсложные размеры вместе взятые, и лишь от этой четверти понемногу, не больше 10 %, уделялось экспериментам с дольниками вперемежку с другими неклассическими размерами.

У А.А. Ахматовой пропорции совершенно иные: ямбы, хореи и дольники представлены поровну, по 27-29 %, а трехсложные размеры отстают до 16 %. При этом дольники четко отделены от других, более важных неклассических размеров, с которыми они подчас смешивались у символистов.

Второй период, 1914-1922 гг. - это отход от интимного дольника и эксперименты с размерами, вызывающими ассоциации фольклорные и патетические. В эти годы А.А. Ахматова выступает уже как зрелый и плодовитый поэт: за это время написано 28% всех сохранившихся ее стихов (за 1909-1913 гг. - только около 13%), в пору "Белой стаи" она пишет в среднем по 37 стихотворений в год (в пору "Вечера" и "Четок" - только по 28), лишь в революционные годы "Аnno Domini" продуктивность ее становится скупее. Если в "Вечере" и "Четках" дольника было 29%, то в тревожных "Белой стае" и "Подорожнике" - 20%, а в суровом "Аnno Domini" - 5%. За счет этого возрастает 5-стопный ямб (раньше он отставал от 4-стопного, теперь и почти что самых последних ахматовских лет - опережает его) и, еще заметнее, - два других размера: 4-стопный хорей (с 10 до 16%) и 3-стопный анапест (с 7 до 13%). Чаще, чем в какое-либо иное время, эти размеры появляются с дактилическими рифмами - традиционной приметой установки "на фольклор".

В то же время Ахматова сочетает фольклорные и торжественные интонации.

А торжественный лирический ямб легко переходит в торжественный эпический ямб: в эти годы появляются "Эпические мотивы" белым стихом.

В 1917 - 1922 гг., в пору патетического "Аnno Domini", в ахматовском 5-стопнике устанавливается совсем редкий для русского стиха напряженно-восходящий ритм, в котором вторая стопа сильнее первой. В следующем четверостишии так построены 1 и 3 строки, а с ними контрастно чередуются 2 и 4 строки прежнего, вторичного ритма:

Как первая весенняя гроза:

Из-за плеча твоей невесты глянут

Мои полузакрытые глаза...

Что касается неточной рифмовки, то в женских рифмах Ахматова окончательно переходит к господствующему усеченно-пополненному типу (от "утро-мудро" к "пламя-память).

Третий период, 1935-1946 гг., после многолетнего перерыва, ознаменован прежде всего обращением к большим формам: "Реквием", "Путем всея земли", "Поэма без героя"; несохранившаяся большая вещь "Энума элиш" тоже относится к этому времени.

Учащается употребительность 5-стиший и 6-стиший и в лирике; до сих пор ими писалось не более 1-3 % всех стихотворений, а в 1940-1946 гг. - 11%.

Параллельно пишутся "Северные элегии" белым 5-стопным ямбом, и его контрастный альтернирующий ритм опять подчиняет себе ритм также и рифмованного 5-стопника: восходящий ритм "Anno Domini" отходит в прошлое.

Над Азией - весенние туманы,

И Яркие до Ужаса тюльпаны

Ковром заткали много сотен миль...

Неточных рифм становится на треть меньше, чем прежде (вместо 10 - 6,5%): Ахматова поворачивает к классической строгости. Разлив 5-стопного ямба в лирике и 3-иктного дольника в эпосе решительно оттесняет 4-стопный хорей и 3-стопный анапест, а заодно и 4-стопный ямб. Звучание стиха становится легче из-за учащающихся пропусков ударений.

Из перламутра и агата,

Из задымленного стекла,

Так неожиданно покато

И так торжественно текла...

Та столетняя чаровница

Вдруг проснулась и веселится

Захотела. Я ни при чем...

Всего за этот третий период написано около 22% всех стихов Ахматовой.

После постановления 1946 г. в творчестве Ахматовой опять наступает десятилетняя пауза, перебиваемая лишь официозным циклом "Слева миру" в 1950 г. Затем, в 1956-1965 гг., ее поэзия опять оживает: наступает поздний ее период - около 16% всего ею написанного. Средняя длина стихотворения остается, как и в предыдущем периоде, около 10 строк, длиннее других оказываются стихи, написанные 3-стопным амфибрахием и задавшие тон циклу "Тайны ремесла" -

Подумаешь, тоже работа -

Беспечное это житье:

Подслушать у музыки что-то

И выдать шутя за свое... -

5-стопный ямб, наконец, идет на убыль, а ритм его вращается к той сглаженности, которая была в с начале его эволюции. Неожиданно оживает 4-стопный ямб, как в самом начале пути.

Почти окончательно исчезает 4-стопный хорей: видимо, он слишком мелок для той величавости, которой требует для себя Ахматова. И наоборот, 3-стопный анапест в последний раз усиливается до максимума (12,5-13%), как когда-то в годы "Anno Domini", однако теряет прежние фольклорные интонации и приобретает чисто лиричные.

Вместе с ним повышается до максимума (10-11%) малозаметный прежде 5-стопный хорей; им даже пишутся два сонета, для которых этот размер не является традиционным

Количество неточных рифм сокращается еще более (с 6,5 до 4,5%) - это довершает облик стиха по классицизирующей Ахматовой.

Таким образом, из приведенного анализа можно сделать вывод, что на ранних этапах творчества происходило овладение стихом и выработка собственной манеры стихосложения. Поздние этапы во многом подхватывают и продолжают друг друга. Ранние периоды соответствуют "простому", "вещному" стилю акмеистической Ахматовой, поздние - "темному", "книжному" стилю старой Ахматовой, ощущающей себя наследницей минувшей эпохи в чуждой литературной среде.

А нна Ахматова писала о себе, что родилась в один год с Чарли Чаплином, «Крейцеровой сонатой» Толстого и Эйфелевой башней. Она стала свидетелем смены эпох - пережила две мировые войны, революцию и блокаду Ленинграда. Свое первое стихотворение Ахматова написала в 11 лет - с тех пор и до конца жизни она не переставала заниматься поэзией.

Литературное имя - Анна Ахматова

Анна Ахматова родилась в 1889 году под Одессой в семье потомственного дворянина, отставного инженера-механика флота Андрея Горенко. Отец боялся, что поэтические увлечения дочери опозорят его фамилию, поэтому еще в юном возрасте будущая поэтесса взяла себе творческий псевдоним - Ахматова.

«Назвали меня Анной в честь бабушки Анны Егоровны Мотовиловой. Ее мать была чингизидкой, татарской княжной Ахматовой, чью фамилию, не сообразив, что собираюсь быть русским поэтом, я сделала своим литературным именем».

Анна Ахматова

Детство Анны Ахматовой прошло в Царском Селе . Как вспоминала поэтесса, читать она научилась по «Азбуке» Льва Толстого , по-французски заговорила, слушая, как учитель занимался со старшими сестрами. Свое первое стихотворение юная поэтесса написала в 11 лет.

Анна Ахматова в детстве. Фотография: maskball.ru

Анна Ахматова. Фотографии: maskball.ru

Семья Горенко: Инна Эразмовна и дети Виктор, Андрей, Анна, Ия. Фотография: maskball.ru

Ахматова училась в Царскосельской женской гимназии «сначала плохо, потом гораздо лучше, но всегда неохотно» . В 1905 году она была на домашнем обучении. Семья жила в Евпатории - мать Анны Ахматовой рассталась с мужем и уехала к южному побережью лечить обострившийся у детей туберкулез. В следующие годы девочка переехала к родственникам в Киеве - там она окончила Фундуклеевскую гимназию, а затем записалась на юридическое отделение Высших женских курсов.

В Киеве Анна начала переписываться с Николаем Гумилевым , который ухаживал за ней еще в Царском Селе. В это время поэт находился во Франции и издавал парижский русский еженедельник «Сириус». В 1907 году на страницах «Сириуса» вышло первое опубликованное стихотворение Ахматовой «На руке его много блестящих колец…». В апреле 1910 года Анна Ахматова и Николай Гумилев обвенчались - под Киевом, в селе Никольская Слободка.

Как писала Ахматова, «такой судьбы не было еще ни у одного поколения» . В 30-е годы был арестован Николай Пунин, дважды арестован Лев Гумилев. В 1938 году его приговорили к пяти годам исправительно-трудовых лагерей. О чувствах жен и матерей «врагов народа» - жертв репрессий 1930-х годов - Ахматова позже написала одно из своих знаменитых произведений - автобиографическую поэму «Реквием».

В 1939 году поэтессу приняли в Союз советских писателей. Перед войной вышел шестой сборник Ахматовой - «Из шести книг». «Отечественная война 1941 года застала меня в Ленинграде» , - писала поэтесса в воспоминаниях. Ахматову эвакуировали сначала в Москву, затем в Ташкент - там она выступала в госпиталях, читала стихи раненым солдатам и «жадно ловила вести о Ленинграде, о фронте». В Северную столицу поэтесса смогла вернуться лишь в 1944 году.

«Страшный призрак, притворяющийся моим городом, так поразил меня, что я описала эту мою с ним встречу в прозе… Проза всегда казалась мне и тайной, и соблазном. Я с самого начала все знала про стихи - я никогда ничего не знала о прозе».

Анна Ахматова

«Декадентка» и номинант на Нобелевскую премию

В 1946 году было вынесено специальное Постановление оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» - за «предоставление литературной трибуны» для «безыдейных, идеологически вредных произведений». Оно касалось двух советских писателей - Анны Ахматовой и Михаила Зощенко. Их обоих исключили из Союза писателей.

Кузьма Петров-Водкин. Портрет А.А. Ахматовой. 1922. Государственный Русский музей

Наталия Третьякова. Ахматова и Модильяни у неоконченного портрета

Ринат Курамшин. Портрет Анны Ахматовой

«Зощенко изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме, клеветнически представляя советских людей примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами. Злостно хулиганское изображение Зощенко нашей действительности сопровождается антисоветскими выпадами.
<...>
Ахматова является типичной представительницей чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии. Ее стихотворения, пропитанные духом пессимизма и упадочничества, выражающие вкусы старой салонной поэзии, застывшей на позициях буржуазно-аристократического эстетства и декадентства, «искусстве для искусства», не желающей идти в ногу со своим народом наносят вред делу воспитания нашей молодежи и не могут быть терпимы в советской литературе».

Отрывок из Постановления оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград»

Лев Гумилев, который после отбытия наказания добровольцем пошел на фронт и дошел до Берлина, снова был арестован и приговорен к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. Все его годы заключения Ахматова пыталась добиться освобождения сына, однако Льва Гумилева выпустили на свободу только в 1956 году.

В 1951 году поэтессу восстановили в Союзе писателей. Никогда не имевшая собственного жилья, в 1955 году Ахматова получила от Литературного фонда дачный домик в поселке Комарово.

«Я не переставала писать стихи. Для меня в них - связь моя с временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных».

Анна Ахматова

В 1962 году поэтесса завершила работу над «Поэмой без героя», которую писала в течение 22 лет. Как заметил поэт и мемуарист Анатолий Найман, «Поэма без героя» написана Ахматовой поздней об Ахматовой ранней - она вспоминала и размышляла об эпохе, которую застала.

В 1960-е годы творчество Ахматовой получило широкое признание - поэтесса стала номинантом на Нобелевскую премию , получила литературную премию «Этна-Таормина» в Италии. Оксфордский университет присвоил Ахматовой степень почетного доктора литературы. В мае 1964 года в Музее Маяковского в Москве прошел вечер, посвященный 75-летию поэтессы. На следующий год вышел последний прижизненный сборник стихов и поэм - «Бег времени».

Болезнь заставила Анну Ахматову в феврале 1966 года переехать в подмосковный кардиологический санаторий. В марте она ушла из жизни. Поэтессу отпели в Никольском морском соборе Ленинграда и похоронили на Комаровском кладбище.

Профессор-славист Никита Струве